Читать «Бог есть. Что дальше? Как стать теми, кем мы призваны быть» онлайн - страница 196

В центре практики поклонения на протяжении двух тысячелетий стояла трапеза, которую предложил нам Иисус. В свою очередь, за этой трапезой еще во дни Иисуса стояла тысячелетняя общинная привычка: привычка иудеев прославлять Исход из Египта на Пасху. Эта привычка формировала и продолжает формировать сердца и умы многих поколений в еврейском народе, которые учились инстинктивно думать о себе как о свободном народе Божьем, связанном преемственностью со своими предками и с грядущими поколениями. Иисус взял эту трапезу и преобразил ее так, что она стала говорить о его смерти и воскресении, в котором продолжительная история освобожденного народа достигла своей вершины. Эта новая трапеза подобным образом формировала последователей Иисуса. Значение Евхаристии, разумеется, куда глубже, но для нас пока достаточно и сказанного.

Многие поколения протестантов, которые опасались лицемерия вокруг добродетели, ритуалов и формализма, не могли понять суть того, что здесь происходит. Конечно, ритуалы и формализм могут стать самоцелью. Этим отчасти объясняется то, что практики христианской веры включали в себя не только чтение Писания (как видите, мы проделали полный круг и вернулись к исходной позиции), но и проповедь слова. И это свежее слово, разъяснявшее смысл Писания и таинства, должно было напомнить собравшимся, что это событие должно снова стать актуальным в их жизни, и указать христианам на их миссию в мире.

В различных церквах и странах Евхаристию совершают по–разному, но ее ядро остается одним и тем же: это действия Иисуса, взявшего и преломившего хлеб и разлившего вино для собравшихся, которым предшествует история об Иисусе (обычно в виде чтения из Евангелия), молитва и исповедание грехов — и сама эта форма указывает на то, что все это медленно и неуклонно формирует характер как отдельных верующих, так и всей общины. Если мы не сопротивляемся происходящему, мы становимся свободным народом со своей историей: историей отношений Бога с Израилем и миром и особенно историей Иисуса. Если наши сердца не ожесточены (а чем чаще кто–то посещает Евхаристию, сопротивляясь ее действию, тем ожесточеннее становится его сердце), мы все больше становимся людьми, которые инстинктивно, благодаря своей второй природе, которая действует все сильней, понимают, что они прощены и потому сами должны прощать. ( В некоторых церквах люди дают друг другу «знак мира» — и это именно знак того, что мы должны простить друг друга, прежде чем сядем за стол Трапезы Господней.) Мы осознанно (чтобы это стало бессознательным) становимся людьми, которые, вместе и по отдельности, обретают новые силы, вкушая самого Иисуса, его смерть и воскресение, подобно тому, как мы едим и пьем обычную пищу и питье, чтобы восстанавить силы нашего тела. Через это мы становимся народом, который собирает хвалы и нужды мира и приносит их Богу, открывшемуся нам в Иисусе. Через это мы становимся народом, который учится находить новые и часто неожиданные пути к выполнению своего призвания и ставить перед общиной новые задачи. И эти задачи на практике воплощают «царственный» аспект нашего главного призвания, тогда как поклонение реализует его «священническую» сторону.