Читать «Мерцание золота» онлайн - страница 66
Александр Константинович Кожедуб
— Почему?
— А у них на предательство нет времени. Малюют себе в мастерской, в свободное время пьют. Дохнуть некогда.
Я с уважением посмотрел на Юрия Николаевича. Ректоры знают то, о чем простые граждане не догадываются.
— Сам Сидоров, кстати, не пьет, — сказал Лубков.
— Как же он стал народным? — удивился я.
— Талант.
Да, таланту многое дозволено.
Я увидел, как Соколов с водителем потащили в комнату за сценой ящик водки.
— В наше время пили гораздо меньше, — сказал Викторов, поймав мой взгляд.
— Боялись? — спросил я.
— Некогда было, — поднял вверх указательный палец бывший главный редактор. — В любое время могли в ЦК вызвать.
— А там что?
— Либо разнос, либо выговор. Благодарность не объявляли.
— Себя не забывали наградить, — вмешался в наш разговор Просвирин, которого ввели в комиссию вместе со мной. — Писателей, правда, в ЦК уважали больше, чем остальных.
— Я у них был простой редактор, — вздохнул Викторов.
— Зато скольких вы напечатали: Распутин, Носов, Белов, Астафьев…
Просвирин не назвал себя. Вероятно, у него с Викторовым были какие-то свои счеты.
— Художникам мастерские давали, — сказал я. — Некоторые и жили в них.
— До сих пор живут, — махнул рукой Петр Кузьмич. — В квартире жена с внуками, а сам в мастерской. Удобно.
— Юрий Владимирович сегодня в хорошем настроении, — сказал Лубков.
— Предвкушает, — благодушно кивнул Просвирин. — На комиссию он без Алевтины приезжает.
Да, без Алевтины Кузьминичны Бочкарев чувствовал себя намного свободнее.
— И про премию уже все знают, — посмотрел на меня Петр Кузьмич. — Она лишней никогда не бывает. Помню, получил я Государственную…
Он замолчал.
— Да, не те сейчас премии, — сказал Викторов. — У меня, правда, и не было их. Одни выговоры.
— Петр Кузьмич, начинаем! — постучал ручкой по графину с водой Вепсов. — Итак, первый вопрос у нас о новом учредителе.
Все посмотрели на художников.
— Утверждаем, — басом сказал Просвирин.
Несмотря на крупные габариты, он был тонкий юморист. Комиссия расхохоталась.
Дальше все пошло с шутками-прибаутками, а мое выступление и вовсе приняли на ура. Юрий Владимирович согласился получить премию.
7
— Алесь, вы давно были в Польше? — спросила меня Лиля Звонцова на каком-то вечере в Доме литераторов.
— Давно, — сказал я.
— Не хотите поехать?
— Хочу.
Лиля несколько лет подряд проводила в Гданьске Дни русской литературы. Ехать туда надо было за свой счет, но меня это не остановило.
— И мы с Егором поедем, — сказала Алена. — Сыну давно пора побывать на писательской тусовке.
Егор уже был взрослый одиннадцатилетний парень, и ему действительно было полезно посмотреть на писателей в неформальной обстановке.
— Не лучшее вообще-то зрелище, — сказал я.
— Разберемся, — подвела черту Алена.
— А что я там буду делать? — спросил из своей комнаты Егор.
Даже играя на компьютере, он старался быть в курсе всего, что происходило в доме. Меньше других его интересовала комната бабушки, но это и понятно, все-таки семьдесят пять лет разницы.
— Слушать, — сказал я. — Не подслушивать, а именно слушать. Писатели иногда говорят здравые вещи.