Читать «Весна гения: Опыт литературного портрета» онлайн - страница 106

Уже четыре месяца жизнь Фреда идет по новому, точно заведенному распорядку. Контора оказывается более строгим заведением, чем школа, и юноша изменил многим своим прежним привычкам. Теперь все его дни в точности похожи один на другой, с их банальными прогулками от дома до конторы и от конторы до дома, с одними и теми же нудными «répéter» одних и тех же обязанностей, одних и тех же дел. Он встает в шесть. Завтракает в семь. Приходит в контору в восемь. Работает до двенадцати. Обедает в час. С двух до шести опять в конторе. Порог своего дома переступает в семь. Ужинает в восемь. И разве только в девять может располагать собой – почитать книгу или навестить приятеля. Но этот страшный «перпетуум-мобиле» двигает не только его так называемым «полезным временем». Он, по сути, в основе и самой работы начинающего чиновника, где ничего не случается да и ничего не может случиться, где каждая конторская книга и каждая операция десятки лет служат одним и тем же целям. Обычно он начинает заниматься с зеленой книгой, затем переходит к синей, красной, желтой. Как говорит Бауэр, вначале танцует с почтой входящей, затем исходящей, а уже после этого с данными о движении цен, калькуляцией заказов, неоформленными договорами, начислением процентов и тому подобное. Здесь порядок важнее всего, и поэтому никто не имеет права изменить его или пренебречь им, усомниться в его справедливости. Здесь не театр и не литературный клуб и человек не должен страдать от однообразия и монотонности, а обязан просто работать – гнуть спину над столом и работать – терпеливо, молча, аккуратно. В этом отношении Гутмайер просто само совершенство. Однако страшное «répéter» преследует Фреда, к сожалению, даже на улице. Будучи учеником, он ходил по любым улицам, держался свободно и независимо, свистел так оглушительно или с такой силой ударял носком ботинка по консервной банке, что поднимал весь Вупперталь. Тогда он был одним из многих проказников, одним из сорванцов, которые как две капли воды походят друг на друга и которых никто не воспринимает всерьез. Теперь же он занимает совсем иное положение. Фридрих – чиновник, то есть солидный человек, и поэтому все «солидные» люди самым внимательным образом следят за его манерами и поведением, за тем, как он идет по улице. Теперь ежедневный маршрут юноши строго определен, и всякий раз он пересекает одни и те же перекрестки, идет по одним и тем же тротуарам. Отец давно придерживается этого маршрута и считает, что, повторяя его, сын будет замечен людьми. «Пусть всякий видит, мой мальчик, – говорит он, – что ты идешь по стопам своего отца». И Фред действительно следует по этим тяжким стопам, всегда выбирая правый тротуар – «тротуар своего отца», которым ходят все самые значительные личности округа. Каждое утро и каждый вечер он встречает одних и тех же людей, которым должен улыбаться и любезно говорить «Доброе утро» или «Добрый вечер». Утром первым встречается доктор Мюллер (с острой бородкой!), вторым – советник Штраус (зауряднейший слизняк!), третьим – банковский агент Рихтер (неудержимый хвастун!), четвертым – торговец Петтерссон (обладатель прямо-таки гигантского носа!), а после них – пастор Зандер, учитель фехтования Мозер, владелец страховой конторы Кюн, гувернантка Фридманов и, наконец, полицейский Аб, который стоит у входа в контору и доверительно сообщает: «Ничего не замечено, господин Энгельс!» Вечером порядок обратный – первым идет Аб, а последним – Мюллер. И так каждый день, без каких-либо изменений, точь-в-точь как на сцене. Все это однообразие, скудное чередование людей и событий угнетает молодую душу Фреда и заставляет его жить со стиснутыми зубами. Садясь за письменный стол в конторе, юноша наперед знает, что услышит и что увидит. Бауэр скажет: «Вчера к Зонборну наведались волки». Гутмайер ответит: «Сегодня и у нас будет один из них». И «волк» приходит точно в девять. Это господин Траубе, владелец ткацкой фабрики, который недоволен последней партией пряжи. К десяти в контору заходит отец. Он обычно берет на руки кота и спрашивает ласково: «Ну, Фридл, как идут дела фирмы, а?» За Фридла ответит старый Бауэр, который говорит фабриканту, что дела давно не шли так хорошо, как теперь. Со своей стороны Гутмайер отметит, что работать в такой солидной, с хорошей репутацией фирме, где чувствуется сильная рука господина, подлинное удовольствие. Отец бросит взгляд на сына, и Фред любезно, но сдержанно кивнет головой. Затем Энгельс-старший отдаст необходимые распоряжения и скажет, что отправляется на фабрику Траубе, чтобы разобраться «с этим сущим разбойником». Все стоя проводят его, после чего Бауэр повернется к окну и начнет свой «информационный бюллетень». Уже четыре месяца Фридрих участвует в этой однообразной и банальной игре, с кажущимся безразличием исполняя роль «солидного господина». Иногда такая жизнь настолько осточертевает ему, что он не выдерживает, вскакивает из-за стола, с ужасом смотрит на обоих своих коллег и громко, с оттенком досады и отчаяния спрашивает: «Как вы живете, господа, неужели не задыхаетесь в этой комнате?» Бауэр и Гутмайер с удивлением смотрят на него и искренне, вполне искренне возражают: «Но здесь воздуха достаточно и дышится отлично, господин Энгельс…» Фред устало машет рукой. Что взять с этих плутоватых, но скучнейших людей!