Читать «Когда я был вожатым. Повесть» онлайн - страница 37

Мнения о своей рукописи он спрашивать не стал. Ему и так было все ясно. Возможно, в эту памятную ночь он и увидел в лице пионеров неисчислимые легионы своих верных, благодарных читателей, для которых призван писать.

- Вот так и жили ребята тогда, когда я был красным командиром,- сказал он, засовывая рукопись в полевую сумку.- А как живете вы, добрые люди?

КАК МЫ ВЫЯСНЯЛИ, ДЛЯ ЧЕГО ЖИТЬ НА СВЕТЕ

Ребята наперебой стали рассказывать о нашей привольной жизни, полной интересных забот и приключений, о наших друзьях и врагах, и, когда дошли до походов фуражиров, наш новый друг расхохотался:

- Ну вот, конечно же, не то!

- Что значит - не то?

- Не туда попал, братцы… Я шел в какой-то необыкновенный лагерь, где пионеры живут в легендарных палатках Первой Конной, пробитых осколками и пулями. Подарил их сам Буденный. Командует этими пионерами - детьми коммунистов - какая-то необыкновенная, мудрая девушка, прекрасная, как идеальный человек будущего. Ребята живут у нее как при коммунизме, без всякой нужды и заботы. А тут - за буханку хлеба изволь сплести корзинку!

И он рассмеялся до слез.

- Что же тут смешного? - обиделся я.

- А смешное здесь то, что сейчас некоторые чудаки представляют себе коммунизм таким же легким делом, как мы в гражданскую войну - мировую революцию. Помню, у нас на митинге одной части даже резолюцию вынесли: «Покончить с мировым капиталом в текущем, 1920 году». Да и я примерно так думал, когда махал сабелькой и рубился за мировую коммунию… А вот когда «в разум взошел», как говорится, понял, что путь наш долог и труден и много еще на этом пути поляжет красных бойцов… Не одно поколение…

Разговор этот продолжился бессонной ночью в моем шалаше.

Когда мы, улегшись, по военной привычке, ногами в глубь шалаша, а лицом к выходу, с первых же слов узнали, что земляки,- мы уже не могли заснуть.

То я рассказывал о себе, то он.

Его милый Арзамас и мое родное Сасово рядом. Ведь это наши железнодорожники послали на помощь большевикам Арзамаса бронепоезд во время кулацкого восстания. Мы даже могли встретиться еще тогда, в девятнадцатом году.

Но разница в годах велика. Он старше на целых два года. А это было так много в то время. В шестнадцать лет можно было уже добровольцем в Красную Армию вступить. А в четырнадцать только в отряды ЧОНа, если ты комсомолец.

И вот - он уже ветеран гражданской войны, командир в отставке, а я еще комсомолец, вожатый.

…Красная Армия, Красная Армия - дом родной, милая семья. Взяла мальчишкой, вырастила, воспитала, образовала, человеком сделала… Начал путь бойцом - окончил командиром полка! Мечтал остаться в армии на всю жизнь… но контузии и ранения… болезнь. И вот он уволен в запас… И чувства у него - как у брошенного на поле боя раненого коня… Гремят трубы победы, гарцуют кони, унося вперед всадников и штандарты… А он, не нужный ни бою, ни плугу, стоит, поджав перебитую осколком ногу, смотрит и плачет. Да, кони плачут… И ждет, не пристрелит ли кто из жалости…

Он помолчал и подгреб под себя свежее сено.