Читать «Самоубийство и душа» онлайн - страница 45
Джеймс Хиллман
Нападение на телесную жизнь некоторым представляется попыткой разрушить эмоциональную основу Эго-сознания. Увечья, сопровождающие самоубийство, представляют собой крайнюю степень искажения этой формы смертного переживания. Такие искажения можно понять в свете восточных техник медитации или через универсальные представления о жертвоприношении животной плоти, или телесной жизни. Так как образы и фантазии побуждают к действию, используемые методы предназначены для уничтожения эмоционального импульса в психологическом содержании. Память свободна от желания. Ибо для того, чтобы к действию не примешивался импульс и образ был освобожден для игры воображения и медитативной концентрации, телесное желание должно умереть. Оно не обязательно должно умереть непосредственно в результате самоубийства, которое в таком случае могло бы стать конкретным примером неверного истолкования психологической необходимости. Необходимость просто заключается в том, что для осознания за эгоцентрическими пределами аффект и образ должны быть разделены. Такое разделение происходит через интроверсию либидо, архетипически представляемого комплексом инцеста. Затем телесное желание теснее связывается с душой, чем с миром. В результате образования такой связи эмоциональный импульс превращается в полностью психический и трансформированный.
Когда психическое испытывает потребность в трансформации, оно может обращаться, кроме смерти, к другим символам, означающим рождение и развитие, перемены места и времени и т. п. Однако смерть является наиболее эффективным средством, так как приносит с собой то напряжение эмоций, без которых трансформации не происходит. Смертное переживание бросает вызов самой жизни. Это означает, что процесс полностью останавливается. Это встреча с глазу на глаз с трагедией, из которой нет выхода, за исключением движения вперед, во внешний мир. Трагедия рождается