Читать «Путь гения. Становление личности и мировоззрения Карла Маркса» онлайн - страница 14

Однако существенным образом изменить характер, цели и методы преподавания эти педагоги, конечно, не могли. Прусское правительство зорко следило за благопристойностью образа мыслей преподавателей и гимназистов. С этой целью оно назначило содиректором гимназии некоего Вистуса Лёрса, известного своими реакционными взглядами. Трирская гимназия должна была поставлять государству просвещенных филистеров – оплот короля и отечества. И она с этой целью справлялась.

В классе, где учился Маркс, к моменту окончания гимназии числилось тридцать два ученика, причем большинство из них переростки: от девятнадцати до двадцати семи лет. Эти великовозрастные недоросли были ленивы, оставались чуть ли не в каждом классе на второй срок. Тринадцать человек из них, со скрипом дотянув до «оберприма» (высший класс), провалились на выпускном экзамене.

Будучи выходцами из мелкобуржуазных, крестьянских семей, многие соученики Маркса находились целиком во власти тупого религиозного благочестия: должность священника казалась им высшим пределом мечтаний. Судя по выпускным работам, из двадцати пяти католиков, учившихся в классе, добрая половина жаждала посвятить себя богословию.

Их надежды оправдались. Выпуск трирской гимназии 1835 года дал Пруссии тринадцать католических священников, семь присяжных поверенных и высших чиновников, а также двух врачей. Кто бы мог подумать тогда, что этот же выпуск даст миру Карла Маркса!

Меньше всех на это были способны его учителя: Карл отнюдь не считался блестящим учеником. Его успехи почти по всем предметам были средними, ниже всего педагоги оценили познания будущего творца исторического материализма на экзамене по истории.

В этом не было ничего удивительного. Те мерки, с которыми педагоги подходили к Марксу, были скроены не по нему. Оригинальность его суждений пугала их. Его стремление проникнуть в глубь вопроса, широко охватить предмет, дать образное, не банальное выражение своим мыслям порицалось ими. Они видели в этом «преувеличенную погоню за изысканными выражениями», «перегруженность ненужным», «многословие». Особенно они сетовали на неразборчивый почерк. «Какие каракули!» – жаловался учитель латинского языка, и ему сочувствовали также другие педагоги.

Вынесенное со школьной скамьи отвращение к нравоучениям и педантизму подобных «наставников молодежи» Маркс сохранил и впоследствии. Характеристику одного из таких педантов Маркс дал в 1862 году в письме к Энгельсу. Внешне это респектабельный человек, гордящийся своей эрудицией, но никогда он не сможет выйти за рамки учения и преподавания заученного. Его ученость сводится к натаскиванию отовсюду уже готовых ответов. Он знает всю математическую литературу, но не понимает математики. Если бы этот педант был честен, то он мог бы быть полезен своим ученикам. Лишь бы он не прибегал ни к каким лживым уловкам и сказал напрямик: здесь противоречие, одни говорят так, другие – эдак; у меня же по существу вопроса нет никакого мнения; посмотрите, не можете ли вы разобраться сами! «При таком подходе ученики, с одной стороны, получили бы известный материал, а с другой, был бы дан толчок их самостоятельной работе». Маркс, однако, тут же оговаривается, что выдвигает требование, которое противоречит природе педанта.