Читать «Шестой час» онлайн - страница 7
Борис Александрович Садовской
Под окном запели детские голоса.
Мишель с Георгием выглянули в окно. Пятеро пестрых ребятишек держали березку. Ахматов бросил двугривенный; дети радостно залепетали и вдруг рассыпались, как стайка воробьев. Дверь, распахнувшись шумно, впустила рослую молодую женщину.
— Слышала, Клавка? Ах, поганцы паршивые! Ведь каждый день их учу: вставай, подымайся. Нет, горланят «семик», дьявол бы их разобрал. Дайте-ка на папироску, товарищ.
— Pardon, я не курю.
— Ну мне из вашего пардона не шубу шить. Что Васька, с вами пришел?
— Какой Васька?
— Зеленецкий, нашего батьки сын, брат Клавдюхин. А прокламации готовы?
Отец Иван давно мигал говорливой гостье, наконец, привстал и шепнул ей что-то. Она ударила себя по лбу.
— О, чтоб вас! — И выскочила в дверь.
— Что это за особа? — спросил Мишель.
— Учительница наша, Мущинкина.
На улице говор и шум. Сухощавая баба ведет косолапого мальчишку; сзади толпа.
— Здравствуй, батюшка Егорий Николаич, с праздником.
— Здравствуй, Авдотья. Что тебе?
— К вашей милости. Заступись, кормилец. Сладу нет с Ванькой, замучил окаянный.
— А что он сделал?
— Что сделал? То-то и есть, что ничего не сделал. Да уж лучше бы зарезал меня, анафема. Вот так и глядит, как волк. Работать не работает, от рук отбился.
— Так что я могу?
— Скажи папаше, кормилец, чтоб школу прикрыли.
— Это нашего кучера Василия сын, — сказал Ахматов Мишелю.
— Что же его не порят?
— Пороли, не помогает.
Из толпы вышел сам Василий.
— Позвольте доложить, Георгий Николаич. Авдотья — баба, ей невдомек. Не мы тут виноваты, выходит. Я на службе был, Авдотья грамоте не знает. Акурат школа открылась: на что лучше? Только мы думали парнишку будут учить молитвам, ремеслу, страху Божьему научат. А учительница им одно внушает: Бога, дескать нет, и в церковь ходить не надо. Либо поет с ними: лягушка, мол, по дорожке скачет, вытянувши ножки. Зачем ребятам про это самое знать? Нешто это наука?
Толпа загудела.
— Верно!
— Это точно!
— Батюшка-барин, заступись!
— Этак у нас всех ребят перепортят.
Внезапно запахло гарью.
— Что там, пожар?
— Это учительница бумаги жгет, — сказал басом Ванька.
В толпе засмеялись.
Скоро коляска Ахматова понеслась в Малоконск. За околицей встретили ее Антонычев, Клавдюша, учительница и Зеленецкий. У Антонычева узелок, у Зеленецкого бутылка.
Вслед коляске дружный крик:
— Шпион! Жаворонки звенели.
— Шибко балуется народ, — заметил с козел Василий. — Место свое забыли, значит.
* * *
Карточный вечер у Клодтов прошел скучновато. Николай Аркадьич казался озабоченным. Зарницына путала масти. Генеральша молчала. Один генерал был весел. Анна Петровна за весну заметно осунулась.
— Вы чем-то расстроены, дорогая, — сказала генеральша.
— Ах не говорите. Все неприятности. Особенно беспокоит меня Лина. Можете представить: у нее пропал с шеи крестик.
