Читать «Треснутая трубка» онлайн - страница 127
Георгий Васильевич Краснов
Никон с Лидой одновременно вскочили на ноги.
— А фамилию не помните, Акулина Мусимовна?
— Нет, не помню. Вася его очень уж уважительно звал: всё «Мусим Мусимыч» да «Мусим Мусимыч». Еще вот что помню. Он говорил, что делал дом своими руками и потому он крепок, как океянский пароход. Я, говорил, сам старый матрос и рад, что оставил дом матросу. Так всё было, помню как сейчас… А и не обманул он, дом-то, право слово, крепок: ни тепло не выпускает, ни сырости, ни плесени никакой.
— Больше ничего не помните?
— Больше я его ни разу не видела… А про вещи на чердаке не поминал он. Не знаю уж, что про них и думать-то.
— А он не сказал, куда переехал жить?
— Не поминал. Я ведь тогда только что из деревни приехала, всё внове для меня было. И разговаривать-то не смела.
Надеясь, что Акулина Мусимовна вспомнит еще что-нибудь, Никон с Лидой готовы были просидеть в палате до самого обеда, но вошла медсестра и сказала, что время для свиданий с больными кончилось.
— Поскорее выздоравливайте, Акулина Мусимовна. А мы… еще побегаем насчет письма, — сказал Никон на прощанье. И добавил, что завтра к ней придет его мама.
8
Услышав про старого хозяина дома номер шестьдесят восемь, Ромаш не выдержал, вскочил на ноги.
— Это его сын воевал вместе с польскими партизанами!
— Погоди-ка ты кричать! — осадил его Саша. И снова повернулся к Никону: — Значит, хозяин дома был моряком?
— Да. Акулина Мусимовна сама слышала.
— Можно предполагать, — важно, по-взрослому сказала Лида, победно взглянув на Ромаша, — что бескозырка, которую Никон нашел на чердаке, принадлежала ему.
Все нетерпеливо завозились. Гена-или-Гера начал зачем-то яростно протирать единственное стекло своего бинокля. А Гера-или-Гена схватил Никона за рукав и, нетерпеливо дёрнув к себе, спросил:
— Выходит, тот старик служил на «Авроре»?
— Выходит так… — неуверенно ответил Никон.
Снова загалдели все разом и умолкли лишь тогда, когда заговорил Саша. Он снова без возражений стал командиром следопытов. После событий, происшедших недавно на кордоне, его авторитет в посёлке очень вырос. С ним теперь даже старшие разговаривают как с равным. Но Саша от этого нисколько не задирает носа, слушает ребят, советуется с ними. И будто бы не замечает даже, что товарищи всегда ждут его мнения, которое частенько оказывается решающим.
— Ребята, — сказал он, — а как вы думаете, не сходить ли нам в пединститут?
— Зачем? — выпалил Гена-или-Гера.
— Э-эх, даже этого не может сообразить, — Ромаш тихонько щёлкнул его по лбу. — Забыл, что ли, кто подписывался на книгах из сундучка? Студент!
— А-а…
— Вот тебе и «а-а»! Соображать надо.
— Ну, начал поучать — пробормотал Гена-или-Гера, обидевшись за брата и готовясь вернуть за него щелчок.