Читать «Красная биология» онлайн - страница 18

«Отличительной чертой нашего сельского хозяйства является то, что оно есть сельское хозяйство мелкое, хозяйство крестьянского двора. Мы совершенно не имеем крупных латифундий, крупных имений, фабрик зерна или мяса. Из земель, которые были конфискованы во время Октябрьской революции… в количестве более 30 000 000 десятин (1 десятина = 1.1 га. — В. С.), мы почти все раздали крестьянам. В руках государства осталось и удобных и неудобных земель что-то около 2 миллионов десятин, которые должны быть использованы для организации показательных хозяйств, семеноводства, коневодства и т. д., и т. п. Основой всего сельскохозяйственного производства, его рабочей ячейкой является крестьянский двор. Этих дворов насчитывается 18–20 миллионов Эти 18–20 миллионов еамостоя- тельных земледельческих хозяйств работают на основе свободного товарооборота»⁹.

Такая политика привела к крупному успеху. Как утверждал Рыков, к 1923 году советская Россия впервые не только полностью обеспечила свои внутренние нужды (в чем можно сильно сомневаться, читая статьи в газетах того времени, в которых немало писалось о голодных детях и стариках), но и смогла экспортировать за границу около 3 млн. тонн зерна. «Мы имели (в 1923 году. — B.C.) избыток хлеба, по покрытии всех потребностей в республике, более 200 миллионов пудов [3 млн. 200 тыс тонн]», — сообщил Рыков¹⁰.

Правдивая статистика всегда была не только трудным орешком для большевиков, но чаще всего нежелательным делом, и сказать уверенно, что приведенные Рыковым цифры были точными, сегодня нельзя. Однако как политический жест, призванный оправдать действия Ленина и его приверженцев, внедривших НЭП, такое заявление было важным. Сама политика НЭП’а, как и ее дивиденды, многим большевикам, на знаменах которых было написано «равенство», казалась чуждой и вредной, а экономические уловки тех, кто девальвировал идеологические принципы и расшатывал политические устои учения Маркса о ненависти к частным хозяйчикам (читай: эксплуататорам и кулакам), рассматривались посягательством на основы нового строя. К тому же звериная борьба за власть в верхушке партийного руководства между Сталиным и ленинцами, оставшимися после смерти Ленина сиротами, шла почти в открытую.

Борясь за гегемонию в партии, Сталин решил, невзирая ни на какие экономические доводы, повести борьбу против ядра партийного и государственного руководства. И Рыков, и Бухарин, и все стоявшие на их платформе руководители были обвинены в ошибках, а затем оказались отброшенными и развивавшиеся ими представления о путях развития сельского хозяйства Прозвучал призыв к коллективизации — сначала более осто рожный, уповавший на формирование сознательного отношения крестьянства к идее коллективного, а значит, и социалистического труда, а затем смененный полицейским и силовых загоном всех крестьян в колхозы. Поголовная коллективизаций сельского хозяйства, сопровождавшаяся невиданными зверствами, высылкой под видом кулаков лучших земледельцев, привела сельский сектор экономики к краху, страшному голоду и смерти миллионов людей. Как это нередко бывает в эпоху потрясений одна беда следовала за другой: добавила тягот суровая засуха 1928 года, охватившая практически все земледельческие зоны России.