Читать «Хинельские походы» онлайн - страница 20

Все это испытано и пережито каждым, кто оставался в тылу врага. А сегодня — начало мести. Кровь за кровь!

Вот и главная улица. Мы пересекаем ее, спешим к церкви. Вот касаемся ее холодных кирпичных стен. Видно, что ее начали строить, но так и оставили, не окончив. В оконных проемах чернеющая пустота — ни рам, ни решеток, оттуда тянет холодом. Еще мгновенье, и мы внутри здания, на кучах битого кирпича.

Там — разведчики Подкопаев и Козин. Из церкви видим площадь, левей — широкую улицу; вдоль нее — сад, в нем — приземистую постройку.

— Это казарма. Дом деревянный, — шепчет Козин. — Они там. Все точно разведано…

Через площадь бежит к нам Дегтярев, за ним — Лесненко и другие. Ворошиловцы продвигаются правее, обходя и сад, и церковь.

Дегтярев устанавливает пулемет в оконном проеме, наводит его на казарму, — до нее не более сотни метров.

— Сейчас, после ракеты, ударим, — говорит он мне, — продвигайтесь вдоль улицы садом, обойдите казарму слева. Там Барабан с гитлеровцами.

Мы выбегаем из церкви, пробираемся к погребу в саду, что по пути к казарме. Слева, совсем рядом, улица. Мы перелезаем через забор. Напоминаю наказ Красняка:

— На улицах бить всех, кто вооружен и не знает пароля!

Хлопает выстрел ракетницы. Яркий свет разливается над казармой. Правее загрохотали винтовочные выстрелы, донесся сильный стук в ворота или же в ставни дома и яростный голос:

— Отпирай, параза!!!

Дегтярев ударил из пулемета по закрытым ставням казармы. Оттуда выскакивают суетливые темные фигуры, они разбегаются по саду и держат путь прямо на церковь.

Мы бросились к погребу и там залегли: Баранников с Колосовым — за правым углом, я — за левым. И вижу: трое бегут по широкой улице к церкви.

Передернув затвор драгунки, я кричу им:

— Куда идешь?

Они не отзываются. Я снова выкрикнул пароль. Они вскинули винтовки.

Еще миг, и я стреляю.

Один упал, двое повернули назад, но были тоже настигнуты пулями и упали.

Колосов и Баранников тем временем стреляют в сторону сада. Правее и позади что-то горит, площадь ярко освещена. Прижатые к земле огнем противника и своим — из церкви, мы лежим в снегу возле погреба. Обстреливаем тех, кто суетливо перебегает по саду.

Вскоре все стихло. Взвилась красная ракета. Отбой. На площади появились партизаны. Я подбежал к тому, которого сшиб первым выстрелом. Раскинув руки, он лежит посреди улицы — длинный, большой, в короткой шубе, в башлыке, в руке новенькая десятизарядка, за поясом обрез.

Я заглянул ему в лицо, освещенное ярким пламенем горящего погреба. Казалось, он еще жив и глядит на меня.

«Желто-блакитный! — мгновенно опознал я его. — Тот, которого встретили на Тернопольщине, в Прикарпатье…»

В ту же минуту я отбросил эту мысль: слишком нелепа была она. Как мог он очутиться тут, на Сумщине? Однако я продолжал всматриваться в это посеревшее лицо, казавшееся столь знакомым. Не верилось, чтоб судьба опять столкнула меня с этим человеком.

«Неужели это тот самый, кто издевался над нами там — за рекой Збручем, когда заходили к нему перевязать раны?»

— Как ты попал сюда? — вырвалось у меня. Но он молчал. В остановившихся рысьих глазах отражалось пламя горящей постройки.