Читать «Сталин и мошенники в науке» онлайн - страница 72

Членам Президима Академии не оставалось ничего иного, как пойти на унижение, оповестить всех академиков (их в тот момент в составе академии было 78) о проведении 17 января экстраординарного общего собрания, на котором будут внесены временные изменения в устав академии, что позволило бы проголосовать за принятие обращения к руководству страны о выдаче разрешении на осуществление третьего тура по избранию в академию. Многие академики предпочли проигнорировать обращение и на собрание не явились. Всего удалось собрать 41 академика. Из них за принятие такого решения проголосовало лишь 29 членов академии, 9 были против и среди них Нобелевский лауреат И. П. Павлов, открыто выступивший с протестом против дополнительного голосования и с резким осуждением "продавливания" властями большевиков без достаточных научных достижений в члены независимого сообщества ученых России. Но члены президиума оставили без внимания протест Павлова и раздали бюллетени собравшимся. Они не хотели навлекать на АН дальнейшие неприятности. Было объявлено, что по результатам голосования члены академии выдали мандат на обращение к властям страны. Павлов после оглашения решения покинул заседание, заявив, что это нечестное решение, ибо по уставу полагается собрать голоса двух третей списочного состава академиков. Больше до конца жизни он собраний АН не посещал.

Делегация академии, которая включала виднейших российских ученых Ольденбурга, Марра, Платонова, Ферсмана, Тарле, Крылова и Комарова отправилась в Москву, сначала на прием в ЦК партии. Но теперь большевистские начальники решили поиграть нервами членов Президиума: в отделе ЦК партии было заявлено, что получить разрешение нарушить свой же Устав Академия должна не в ЦК (там, дескать, такие вопросы не решают). Нужно идти в Совет Народных Комиссаров). В кабинете председателя правительства А. И. Рыкова 5 февраля было собрано заседание СНК, на котором из уст одного из членов правительства — председателя ВСНХ и члена Политбюро ЦК ВКП(б) Валериана Куйбышева академики услышали, что правительство теперь будет действовать против АН СССР "огнем и мечом" (11) и что вообще верхи рассматривают вопрос о том, а не прикрыть ли российскую академию наук совсем. Говорильня все-таки закончилась милостивым разрешением провести третий раунд, и 13 февраля 1929 года 54 из 78 академиков собрались, чтобы участвовать в этом раунде (голосование оставалось тайным). Подсчет голосов дал следующий результат: бюллетеней против было подано два или три, некоторые из них остались незаполненными, но счетная комиссия приняла довольно странное решение: все такие бюллетени (обычно считающиеся испорченными) было решено засчитать за избрание, и было объявлено, что все три предложенных Сталиным и Политбюро большевиков прошли в высшее научное сообщество (12).

Избранный теперь с таким трудом в члены АН СССР М. Покровский, много раз пытавшийся ранее прибрать к рукам АН СССР и присоединить её к его в значительной степени шутовской Социалистической Академии, начал попытки развалить АН СССР изнутри. Через два месяца после избрания он заявил (в апреле 1929 года), что "период мирного сожительства с наукой буржуазной изжит до конца" и что "фетишизм по отношению к буржуазным ученым должен быть отброшен" (13). Он предложил отобрать все деньги у академии и раздать их научившимся читать рабфаковцам, тысячами выпускавшимся теперь каждый год с липовыми дипломами о высшем образовании.