Читать «Земные заботы» онлайн - страница 212

Мари Осмундсен

Она осторожно переменила позу, села, опираясь спиной о валун и придерживая другой рукой запястье, принялась неторопливо раскачиваться взад-вперед. Прикрыла глаза, не в силах смотреть вокруг.

Кто желает мне зла? Как можно допускать такое? За что меня? Видимо, со мной все же неладно… Какое-то чудовищное умопомрачение… Но почему? Я считала себя самым обычным человеком. Что я такого натворила, чтобы заслужить эту кару?..

Постепенно она успокоилась, из груди перестали вырываться детские сетования, и Рут, по-прежнему держа себя за руку, сосредоточилась на своей боли.

Раз она испытывает боль, ощущает страдание в строго определенном участке тела, следовательно, она не спит — во сне или в грезах бывает иначе. Восприятие ее было столь же обострено, как и в прошлый раз: она чувствовала запах влажной земли, травы, хвойного леса, до нее доносились негромкий шелест листвы, звук капели, какие-то шорохи — всякие лесные шумы, среди которых не слышно было ни птиц, ни людских голосов, ни чего-либо подобного…

Она открыла глаза: дымка, полутьма; вечер или утро? По каким-то признакам она решила, что утро, может быть, по происшедшей за это время чуть заметной перемене в освещении.

Надо было что-нибудь предпринять с рукой. Теперь она болела по-другому, острая боль перешла в тупую, пульсирующую. Рут пригляделась: рука явно начала пухнуть. Растяжение, а то и перелом… Из чего бы сделать холодный компресс?

Что ты городишь, Рут? — сказала она про себя. Брось фантазировать, это ж надо такое придумать… Лечить запястье, растянутое во сне! Когда ты проснешься, рука у тебя будет целехонька, и что бы ты сейчас ни делала — неважно, самое разумное — оставаться на месте и ждать конца кошмара…

Она сомкнула веки, набрала в легкие побольше воздуху и попробовала сосредоточить свои мысли на том, что ей хочется вернуться обратно.

— Хочу домой, — вслух произнесла она. Звуки ее голоса зависли в утреннем тумане, словно кто-то тихо отозвался ей. Домой? Какой дом она имеет в виду? Она вновь открыла глаза: лес, деревья, туман.

Рут стала замерзать.

Беспомощно вздохнув, она встала: возможно, предпринимать что-либо и бесполезно, но совсем ничего не делать тем более глупо. При растяжении связок нужен холодный компресс. (А если перелом? В таком случае она не может ничем себе помочь. Но ведь не настолько больно, правда?) Компресс… Она оглядела скалы вокруг: изъеденные временем крупнозернистые валуны, мшистые плиты, лишайники.

Рут оторвала несколько больших кусков лишайника и вместе с сырым мхом приложила к руке.

Пошел дождь — реденький, моросящий. Рут была в вельветовых брюках с колготками, в майке и толстом свитере, в грубых шерстяных носках. Было холодно, а у нее уже подмокли ноги и зад.

А, не страшно, подумала она. Я ведь мерзну понарошку.

Однако ей не удалось убедить себя в этом: в скалистом склоне, на котором она очутилась, было не больше «понарошку», чем в кухне дома. Дома? Дождь тут был мокрый, мох ничем не отличался от обычного, камни были как камни, верх и низ располагались где положено, а боль была такой же нестерпимой, как могла быть в любом другом месте. Рут мерзла.