Читать «Злом за зло» онлайн - страница 28

После завтрака хозяин палат и его гость проследовали на открытую галерею, с которой открывалась прекрасная картина дышавшего весенним цветом сада. Они расположились в удобных креслах, слуга принес горячего чаю со сладостями и табак. Прежде чем отпустить, Поль Вуйцик шепнул слуге что-то на ухо. Купец и волшебник раскурили трубки и повели степенную беседу, чередуя затяжки с глотками чаю.

— Ваше гостеприимство сделало бы честь и архимагу, милсдарь. Как подобает вежливому гостю, я напоминаю, что к следующему утру меня здесь не будет.

— Очень жаль, но ваша масть — ваша власть, я не могу препятствовать.

Они посидели, помолчали, покурили.

— Я также не буду спрашивать, почему пять лет назад все начали вас искать, — сказал купец. — Сразу после войны в Ривене что-то произошло, что-то очень значительное. Поговаривали о том, что маги Ривена предали страну. Один из высокопоставленных волшебников Академии был объявлен преступником, и его стали искать по всему Вестеррайху. Как и вас.

— Не стоит об этом.

— Я говорю о том, о чем знают все, у кого есть уши. Вас не объявляли преступником, и это обнадеживает, а зачем вы всем так понадобились, я знать не хочу. Боюсь. Просто интересно, что вы делали эти пять лет? Где были?

Тобиус пожал плечами.

— Прятался. Сначала хотел найти родное селение одного моего друга-диморисийца, он так красочно рассказывал о нем, как и о многом другом из своей жизни, что я решил скоротать там год-другой. Но прежде я угодил в другое место, где жили неплохие люди. Медвежий угол, тихий и спокойный. Там и обустроил себе логово под личиной того друга, рассказывая всем истории, которые слышал от него. А потом беда подобралась ко мне слишком близко, и я снялся с места.

— Но что дальше? Не отвечайте, если не хотите.

— Спрячусь опять, на этот раз лучше и дальше.

— Я бы на вашем месте вернулся.

— Куда вернуться?

— Туда, где вас побили.

— Почему вы решили, что меня… а хотя верно, у небитых обычно все конечности целы.

Поль Вуйцик, заметивший усмешку, выползшую на худое лицо волшебника, подавился табачным дымом.

— Моя матушка, — продолжил он, откашлявшись, — служила кухаркой в зажиточном доме, так что в отрочестве я был кругл и румян, как и всю последующую жизнь. Матушка ласково называла меня Кабасей. Но именно в отрочестве избыток тела выставляет ребенка неуклюжим, слабым и медлительным, легкой добычей для насмешек сверстников, и не только для насмешек. Мне приходилось часто драться и редко побеждать. — Купец сделал глубокий глоток уже порядком остывшего чая, не сводя глаз с горизонта собственной памяти. — Это было страшно неприятно, но всякий раз на следующий день после взбучки я шел туда, где меня отлупили, в ужасе думая, что встречу обидчиков снова.

— И встречали?

— Их никогда там не оказывалось на следующий день, и это было прекрасно. Я шел на то место потому, что знал — если не пойду, то впредь мне придется искать окольные дороги всегда, а это было уже не ушибом, это было шрамом на моем потрепанном мальчишеском самолюбии. Возвращаясь на место своей неудачи, я возвращал себе хотя бы часть достоинства и впредь ходил там без страха. Это было очень важно для меня.