Читать «Малыш Николя» онлайн - страница 35

Я начал рисовать разные замечательные вещи: военные корабли, которые стреляют из пушек по самолётам в небе, крепости, на которые нападает куча врагов, а им на головы оттуда бросают всякую всячину, чтобы они не смогли прорваться. Наверное, у меня уже давно было совсем тихо, поэтому мама пришла посмотреть, чем я занимаюсь. И вот снова раскричалась.

Надо сказать, что из папиной ручки чернила немного вытекают, поэтому-то папа ею больше и не пользуется. Это очень удобно, когда рисуешь взрывы, но эти чернила у меня разлились повсюду: и на простыни, и на покрывало тоже. Мама очень рассердилась, и потом оказалось, что бумагу для рисования я тоже взял не ту, потому что на обратной стороне моих рисунков были написаны какие-то важные для папы вещи.

Мама велела мне встать, сменила на кровати простыни, отвела меня в ванную и потёрла пемзой, губкой и остатками одеколона со дна бутылки, одела в папину старую рубашку вместо пижамы, потому что чистых пижам больше не было.

Вечером снова пришёл доктор, приложил голову к моей груди, я ему показал язык, а он меня похлопал по щеке и сказал, что я здоров и могу встать.

Но, кажется, у нас дома сегодня в смысле болезней какой-то неудачный день, потому что доктор сказал, что мама неважно выглядит, и велел ей полежать и соблюдать диету.

Как мы здорово повеселились

Сегодня после обеда по дороге в школу мне встретился Альцест. Он сказал:

– А что, если мы не пойдём на уроки?

Я ему ответил, что прогуливать нехорошо, что учительница будет недовольна, что папа говорит, что надо работать, если я хочу чего-нибудь добиться в жизни и стать лётчиком, что это огорчит маму и что врать некрасиво. Тут Альцест напомнил мне, что сегодня во второй половине дня у нас арифметика, и тогда я сказал: «Ладно», и в школу мы не пошли.

Вместо этого мы побежали в противоположную сторону. Альцест скоро начал пыхтеть и отставать. Надо сказать, что из-за того, что Альцест такой толстяк, ему, конечно, трудно бегать, особенно со мной, потому что я очень силён на дистанции сорок метров (это длина нашего школьного двора).

– Поторапливайся, Альцест, – сказал я.

– Я больше не могу, – ответил Альцест и всё пыхтел и пыхтел, а потом остановился.

Я ему сказал, что нам не стоит здесь оставаться, потому что наши мамы и папы могут нас увидеть и лишить десерта, и что в школе есть инспекторы, и они посадят нас в карцер, и там нам будут давать только хлеб и воду. Когда Альцест услышал всё это, он здорово взбодрился и побежал так быстро, что теперь уже я не мог его догнать.

Мы остановились очень далеко, гораздо дальше бакалейного магазина мсье Компани; он очень хороший, мама у него покупает клубничное варенье, которое я люблю, потому что в нём нет косточек, не то что в абрикосовом.

– Здесь мы в безопасности, – сказал Альцест, а потом достал из кармана печенье и начал его есть, потому что, как он мне объяснил, если он бегает сразу после обеда, у него от этого ужасно разыгрывается аппетит.