Читать «Дни волка» онлайн - страница 3

Парень, при словах «срок намотаешь», дернулся, словно получил пощечину.

— Вижу — дошло… — Облегченно вздохнул я. — Ну, бывай здоров!

Вернувшись за свой столик, обнаружил, что не только голубоглазый только что потерял «продолжение».

Моя, так же, предпочла уйти по-английски.

«Да уж…» — Покачал я головой, допивая остывающий кофе. — «Все планы смешат — Высшие силы…»

— Можно убрать посуду? — Оксана, официантка, внимательно посмотрела на меня.

— Да, Ксаночка, пожалуйста! — Улыбнулся я, вертя в руках пачку сигарет.

Новый закон, о запрете курения в общественных местах, это тщательное вылизывание европейской задницы — уже закрыл немало хороших и милых кафе.

Самое обидное, за тот акциз, что мы, курильщики, платим за каждую пачку, государству — для нас ничего не сделали.

— Что-нибудь еще? — Замерла Оксана, с грудой посуды, на подносике.

— Еще, большую чашку латтэ! И, счет. — Попросил я.

— Испортили Вам вечер… — Посочувствовала Оксана. — Я сейчас, пепельницу принесу!

— Не надо, Солнышко! — Отмахнулся я, пряча пачку в карман. — Я курить бросаю…

Улыбнувшись мне в ответ, Оксана исчезла за занавеской.

Хлопнула, входная дверь и легкие, девичьи шаги, озорно стуча каблучками прозвучали за занавеской.

Зашуршала верхняя одежда, водружаемая на вешалку.

«Да… Хорошо, когда — хорошо…» — Усмехнулся я, снимая ложечкой пену с латтэ. — «Хорошо!»

Допив кофе, тихонько, словно боясь побеспокоить тяжелобольного, подхватил куртку и вышел из кафе, махнув на прощанье баристе Семену и Оксане, сидящими за барной стойкой.

Зима, в этом году, какая-то… Гадкая.

Нет, в нашем городе она всегда — на всю голову раненная, но этот год, она еще и гадкая!

Сколько ни чистят улицы, один пёс, вечером — каток.

Хорошо мне, безлошадному!

А те, кто со своими четырёхколёсными друзьями — уже намаялись!

Оскальзываясь на каждом шаге и семеня не хуже японской гейши, прошел по заваленной снегом дорожке, свернул направо и выйдя на очищенный от снега и льда тротуар, достал пачку сигарет.

Повертел в руках и сунул обратно, в карман.

В кои-то веки, курить совершенно не хочется.

Фонари над головой, отбрасываемые, ветками деревьев, тени. Мельтешение авто и тарахтение трамвая. Вечерняя симфония города номер… А, впрочем, без номера обойдётся!

Еще раз улыбнувшись своим планам, застегнул плотнее куртку, накинул капюшон и отдался самому изумительному чувству, самому таинственному и восхитительному — чувству одиночества в толпе.

Народ, спешащий по своим делам.

Народ, возвращающийся с работы.

Народ, прогуливающийся неторопливым шагом.

Народ, народ, народ.

И, в этой толчее, иногда соприкасаясь рукавами, можно остаться одному гораздо быстрее, чем уехав за тридевять земель, в заповедные и дремучие леса.

Можно идти долго-долго, рассматривая лица людей. То — пустые, то — счастливые, то — одухотворённые, то — злые.

От кафе, до моего дома — 7 км.

Ровно один час — не торопясь и скучая. Разглядывая вывески — днем, лица людей — вечером и звезды — ночью.

Пользуясь тем, что капюшон моей куртки больше общепринятого в обществе, натягиваю его по самый нос, как монах.