Читать «Звёздная болезнь, или Зрелые годы мизантропа. Том 1» онлайн - страница 144

— Пэ! Вот это сюрприз! Ты что здесь делаешь?

На ней были ветхие джинсы с оборванными, не одинаковой длины штанинами и затрапезный голубой пуловер, доходивший до колен. Всё это соответствовало, как Петр догадался, тому самому стандарту, именуемому «гранж», — в этом стиле рядились все ее друзья, да и с недавних пор она сама.

— Прости за вторжение, — сказал он, протягивая пакеты с фруктами. — Не знал, что купить. Осенью нужно есть фрукты… Луиза, нам нужно с тобой поговорить.

Смерив его скептическим взглядом, Луиза взяла пакеты, букет ромашек и, прежде чем исчезнуть внутри квартиры, тихо произнесла:

— Заходи, раз нужно.

Студия выглядела крохотной, но светлой. Мебели в комнате почти не было, не считая красивого орехового секретера с инкрустациями и низкого дивана, заваленного книгами и тряпьем. Всё остальное умещалось разве что на полу: бордовый узорчатый ковер, спальный топчан с множеством расшитых подушек, низкий столик, пара пуфов, белая цветущая азалия в глиняном горшке, стоявшая под окном, и оно было настежь распахнуто во двор. На круглой старинной картонке для шляп громоздился поднос с невымытыми стаканами, а около коробки валялась мужская одежда.

— Хорошо, что всё белое, — сказал Петр, имея в виду стены и продолжая топтаться на входе с портфелем в руках. — С мебелью не густо.

— Ты же знаешь, что я ненавижу мебель… Садись, пожалуйста. Вон туда, если хочешь…

Она смотрела на него с упреком. Но в следующий миг Луиза быстрыми жестами раскидала на лежанке подушки.

Опустив портфель на пол, Петр сел на топчан, поправил задравшиеся брюки, свесил руки между колен и молчал.

— Что тебе дать? После работы наверное полагается стакан чего-нибудь крепкого? — усмехнулась Луиза. — Виски у меня нет, к сожалению.

— Что ты! Ничего не нужно.

— Хочешь красного вина? Бургундское осталось с гулянки.

— Ужасно хочу…

Он от души улыбался. Стараясь держаться с той же непринужденностью, что и она, Петр вдруг не мог пересилить в себе наплыва благодушия. Всё вдруг вызвало беспричинный восторг — царивший в комнате бедлам, будничные дворовые шумы, доносившиеся из окна, насмешливый тон Луизы и даже то, что она обращалась к нему на «ты», — он всё еще не привык к этому до конца. Но тем острее вдруг стало чувство, что цель его визита, которую он вынашивал в себе дорогой, которую он оттачивал в мыслях как что-то притупившееся, была совершенно недостижима.

Луиза принесла бутылку «Нюи-сен-Жоржа» и хрустальный бокал с высокой ножкой. Поставив бутылку и бокал на высвобожденную из-под посуды шляпную коробку, она принесла и поднос с вымытыми фруктами, с неожиданной ловкостью откупорила бутылку, опустилась коленями на подушку, с унылым видом оторвала от грозди виноградину и произнесла:

— Пэ, у тебя такой вид, что мне становится страшно.

— Луиза, мы с тобой взрослые люди… Иначе не скажешь. — Петр грустно кивнул сам себе. — Я к тебе ужасно привязан. Больше, чем привязан.