Читать «Забытое время» онлайн - страница 19

— А моя другая мама скоро придет?

Глава четвертая

Андерсон открыл глаза и в панике заозирался.

Страницы. Где они? Куда он их задевал?

В комнате было сумрачно, в воздухе танцевала пыль. Вдоль стен громоздились коробки, наполовину забитые папками, — высились вокруг, будто Андерсон рухнул в могилу, а не просто опять задремал на кушетке у себя в кабинете. Окно высокое и узкое, как бойница; свет оттуда копьем падал на пол, и на груды книг там и сям, и на страницы рукописи, которые Андерсон в ярости отшвырнул накануне вечером. Он вскочил и принялся их подбирать. Подобрав, снова сел, положил рукопись на колени — громоздкая, словно кота на руки взял. Андерсон разгладил края, и бумажные уголки пощекотали ему ладони. Вроде ничего особенного, но в этой кипе бумаг — вся работа его жизни. Он отложил титульный лист и перечитал посвящение.

Шейле

Постарался почувствовать, что она здесь, с ним, но не почувствовал ничего; Шейла прикноплена к странице, как бабочка на булавке. Если вдуматься, смерть Шейлы, худшее, что случилось с Андерсоном в жизни, на каждодневной рутине почти не отразилась. А вот афазия, диагностированная пять лет назад, успела практически его уничтожить.

Он перевернул первую страницу. Ага, вот они, его слова:

Поверить в это нелегко, однако не исключено, что мы наблюдаем доказательства существования жизни после смерти.

Неразумно было бы предположить, что за ночь фразы сотрутся сами собой лишь потому, что Андерсону это пригрезилось, но все прочее, что с ним происходило, немногим разумнее. Вчера он говорил по телефону с библиотекарем лондонского Общества научных исследований, обсуждал хранение пожертвованных им архивов. Хотел удостовериться, что, хоть он и закрывает практику, его исследования останутся доступны всем серьезным ученым, которые могут счесть их полезными. Хотел сказать библиотекарше про новые документы, присланные из Норвегии Амундсеном, напомнить, что эти бумаги нужно архивировать как полагается, уже начал, но едва дошел до фамилии старого коллеги, фамилии в голове не обнаружилось.

— Документы оттуда, — вот какая постыдная фраза выскочила у него изо рта.

Библиотекарша, естественно, осталась в недоумении:

— То есть? Откуда — «оттуда»?

Перед глазами возникли фьорды, и леса, и норвежские женщины. Всплыло лицо Амундсена — нос картошкой и бакенбарды вдоль челюсти, и живые недоверчивые глаза — впрочем, без единого намека на цинизм.

— Ну, эти новые документы по родимым пятнам.

— А! Исследование профессора из Шри-Ланки?

— Нет-нет-нет. — На миг накатило отчаяние, захотелось бросить трубку, но Андерсон вздохнул поглубже и заставил себя продолжать: — Новое исследование по родимым пятнам, ученого этого — ну, оттуда. С севера. Вы же знаете, о ком я, — рявкнул он на бедную женщину. — В Европе. Где горы в снегу… и эти… эти… фьорды!

— А! Я прослежу, чтобы работы Амундсена были включены в архив, — после паузы холодно произнесла она, и в душе у Андерсона вспыхнуло торжество: теперь библиотекарша считает, что он конченый мудак, а не психически неполноценный.