Читать «Целый год. Мой календарь» онлайн - страница 57
Лев Семёнович Рубинштейн
16
1931
В Москве создан профессиональный цыганский театр «Ромэн».
Уж не знаю почему, но почему-то я лет в 13–14 страстно хотел попасть в театр «Ромэн». Что я там забыл, если вдуматься? Не знаю. Но только почему-то ужасно туда стремился.
И вот однажды, в какие-то каникулы, отец купил-таки два билета в этот театр. Мне и себе. Ну, мы и пошли. Я ждал, конечно, чего-то необычайного. Вот пришли, сели на первый почему-то ряд. То есть не почему-то, а потому что такие были билеты.
Сидим, значит, в первом ряду, начинается представление. На сцене огромный, на все пространство ковер. Появились артисты, стали играть. Потом запели. А когда уже затанцевали, оказалось, что ковер этот ужасно пыльный, и вся пыль летела прямо в нас.
Я терпел, терпел, а потом как начал чихать. Да так я расчихался, что отец увел меня прямо посреди первого отделения. Больше я там не был.
17
1663
Умерла Зинга Мбанди Нгола, правительница государства Ндонго и Матамбы
Все эти слова звучат столь магически, что добавлять к сказанному решительно ничего не хочется. Оставим все как есть, ладно?
18
1994
Французский спелеолог Жан Мари Шове обнаружил пещерную галерею Шове с уникальной наскальной живописью.
Летом 1963 года друг Смирнов сказал: «Я где-то прочитал…» (Ничего он, конечно, нигде не прочитал, а сам выдумал. Он вообще был неутомимый фантазер.) «Я где-то прочитал, — сказал он, — что из Кремля в Загорск прорыт тайный подземный ход. По моим расчетам, он должен проходить прямо под платформой Тайнинская». (Каким расчетам? Почему? Неважно. По его расчетам.) «Давай, — говорит, — залезем под платформу и посмотрим, что там. Вдруг какой-нибудь тайный вход. Все равно делать нечего».
Делать нечего. Мы взяли фонарь и пошли под платформу. Самое смешное, что под ней действительно оказалось что-то вроде колодца. Причем открытого. Мы торжествующе переглянулись и полезли. Хода там не оказалось, а оказалось совсем неглубокое замусоренное дно. Смирнов первым делом наступил на ржавую проволоку и поранил ногу. Пока он долго и цветисто матерился, я вступил ногой в изобильную и почему-то совершенно свежую какашку.
Но мы решили не отступать и стали шарить фонариком по стенам. Ничего там не было, не считая одной короткой, очень выразительной и хорошо всем известной надписи.
Недолго подумав, мы решили приостановить поиски до следующего раза и вылезли на поверхность. Мимо нас с грохотом ехали поезда в ту и в другую сторону. Дождавшись, когда они утихнут, мы выбрались из-под платформы и отправились домой — он, поминутно задирая штанину и рассматривая ссадину на ноге, я, не очень успешно обтирая ботинок о траву.
«Завтра придем опять», — бодро говорил Смирнов. «Ага», — соглашался я. Но мы так и не пришли, потому что потом появились дела поинтереснее. Какие — не помню. Но помню, что интересные.
19
