Читать «Итальянская любовь Максима Горького» онлайн - страница 113

* * *

Флоренция. Наши дни

Они сидели в квартире Витторио и пили кофе. Ангел сидел рядом и смотрел на них, словно уличая в чем-то. Даниэла не выдержала и прыснула.

— Похоже, он ревнует.

— Кто знает! — откликнулся Витторио, а затем задумчиво нахмурился и попросил: — Мне не дает покоя последнее письмо Лючии. Прочитай его.

…Я пишу тебе письмо, прекрасно понимая, что, возможно. не имею никакого права писать. Но прошу тебя, смени гнев на милость и ответь мне. Иногда случаются события, которые все переворачивают с ног на голову, и надо протянуть руку дружбы и примирения, несмотря ни на что. Я не знаю, почему ты сердишься до сих пор? Разве кто-то виноват в той междоусобице, которая охватила страну почти сто лет назад и прошла линией разрыва почти в каждой семье, даже если никто и не хотел этого. Политические взгляды и мнения — у каждого свои. Кромешный двадцатый век во многом уничтожил в людях человеческое, и осталось совсем мало надежды на восстановление попранных основ и истин. Ты знаешь, как все это было… Даниэла наказала хранить семейные тайны, но ради бога, чем виновата эта девочка, воспитанная суровой бабушкой? Ты же знаешь эту непреклонную кровь…

Девочка славная и достойна лучшей участи. Ах, если бы я могла увидеть тебя, но надежды никакой практически нет. И остается только уповать на милость божью. Те письма, которые я тебе писала, надежно ли они спрятаны? Хранишь ли ты их как следует? Прошу тебя, ответь мне, не сердись. Ведь перед лицом вечности мы должны помириться, было бы странно и неправильно уйти в мир иной, не простившись как следует с тобой, не обняв тебя, моя дорогая…

Ты, конечно, понимаешь, что все это быльем поросло, как мы любили с тобой употреблять разные слова-словечки.

Но Мура! Как она была хороша и как она очаровала, пленила нашего бедного Макса.

Ты всегда называла Максима Горького — Макс, в этом тебе чудился некий шарм с иностранным привкусом. Тогда он был просто писатель, ты не думала и не гадала, что он когда-то станет таким знаменитым и вокруг него развернется такая борьба. Несмотря на свои пролетарские замашки, он был очень интересный мужчина, который к тому же умел обращаться с женщинами. Помнишь, как тебя это сразу пленило — такой контраст: грубоватый простой облик, тяжелые руки и тяжелый взгляд и обаяние, идущее изнутри. Человек не скрывал своих симпатий, если ему нравилась женщина, он не ходил долго вокруг и около (еще одно русское выражение). А немедленно приступал к делу. Ты думала, что это будет легким приключением, на раз. Но незаметно сама увлеклась не на шутку. Да и Макс потерял голову. Хотя, судя по его будущим пассиям — вкус у него был отменный. Одна красавица Маша Андреева чего стоит. Было от чего загореться… Да и Мура, с ее обаянием. Теперь можно сказать, что Горькому нравились не просто красивые, но и обаятельные. Обаяние — вещь глубокая, намного глубже красоты, потому красота — это природа, то, что не зависит от человека и относится больше к внешнему, тогда как обаяние — жар души, внутренний огонь, который то греет, то распаляет. Обаяние — штука серьезная, и если им пользоваться с умом, то дел можно таких наворотить… Что и делали с успехом его дамы. И Маша, и Мура (бог мой, что за имя!), и впоследствии Тимоша (тоже штучка еще та!).