Читать «Голубиный туннель. Истории из моей жизни» онлайн - страница 28

— Verteidigung, — ответил он.

Об обороне.

Получив такую информацию, Макмиллан сверился со справкой — могу предположить, что ему, как и мне, вновь попалось на глаза слово «Дахау», и тогда лицо его просветлело.

— Что ж, герр Эрлер, — объявил он неожиданно бодрым голосом, — вы пострадали во Вторую мировую войну, я — в Первую мировую.

Пауза для перевода, совершенно ненужного.

Вновь обмен любезностями. У Эрлера есть семья? Да, признает Эрлер, семья у него есть. Я исправно перевожу. По просьбе Макмиллана Эрлер перечисляет своих детей и добавляет, что его жена тоже занимается политикой. Перевожу и это.

— И мне сказали, что вы беседовали с американскими экспертами по вопросам обороны, — с веселым удивлением продолжает Макмиллан, еще раз изучив набранное крупным шрифтом на листе бумаги под стеклом.

— Ja.

Да.

— А в вашей партии тоже есть эксперты по вопросам обороны? — уточняет Макмиллан, будто уже не знает, куда деваться от этих экспертов, и сочувствует своему коллеге-политику, находящемуся в таком же положении.

— Ja, — отвечает Эрлер гораздо резче, чем мне хотелось бы.

Да.

Затишье. Я бросаю взгляд на де Зулуету, пытаясь заручиться его поддержкой. Но заручиться не удается. Я уже неделю провел бок о бок с Эрлером и знаю: если разговор идет не так, как ему хотелось бы, Эрлер начинает раздражаться. Знаю, он не боится показать, что раздосадован. Знаю, он готовился к этой встрече тщательнее, чем к остальным.

— Видите ли, они ко мне приходят, — тоскливо жалуется Макмиллан. — Эти эксперты по вопросам обороны. Так же, как и к вам, вероятно. И говорят, что бомба упадет здесь, бомба упадет там, — руки премьер-министра располагают бомбы на стекле, — но вы пострадали во Второй мировой, а я пострадал в Первой! — он как будто снова делает это открытие. — И вы, и я знаем, что бомба упадет там, где упадет!

Я кое-как перевожу. Даже по-немецки это занимает примерно половину времени, которое потребовалось Макмиллану, и кажется вздорным вдвойне. Когда я закончил, Эрлер раздумывал некоторое время. Во время раздумий мускулы его вытянутого лица непроизвольно сокращались. Внезапно он поднялся, взял свой берет, поблагодарил Макмиллана за уделенное время. Эрлер ждал, когда и я встану, и я встал. Макмиллан, удивленный не меньше остальных, привстал для рукопожатия и тяжело опустился обратно. Мы направились к двери, Эрлер повернулся ко мне и дал волю гневу:

— Dieser Mann ist nicht mehr regierungsfähig.

Этот человек не способен больше управлять. Странная формулировка, которая резанула бы немецкое ухо. Может, недавно он вычитал ее где-нибудь или услышал, а теперь процитировал. Как бы там ни было, де Зулуета это тоже услышал, хуже того, он знал немецкий. Что и подтвердил, злобно прошипев мне прямо в ухо «я все слышал», когда я проходил мимо.