Читать «Халкидонский догмат. Повесть» онлайн - страница 18

Валентина ― жена богатого русского, и богословские курсы? Это не лезло ни в какие ворота. Впрочем, чего только не бывает на свете. А уж с этой женщиной могло случиться всё что угодно, с ней всё казалось возможным.

— У тебя даже фамилия соответствующая. Аверьянов, Аверьянова… ― сказал я. ― Красивая фамилия. Пьянящая. Очень тебе подходит. Ты говоришь ― Саша?.. У меня был знакомый, тоже Саша и тоже Аверьянов… А твой муж, он не учился в Ленинграде? На романо-германском?

Валентина посмотрела на меня с недоумением. Затем во взгляде ее я прочел какую-то непонятную мольбу.

— Учился… Ты что, знаком с ним? ― вымолвила она.

Пытаясь как-то осмыслить услышанное, я спросил:

— Плотный такой? Очки носит?.. А языки пошел учить, потому что заикался… Надеялся, что сможет избавиться таким образом от заикания?

Ответа не требовалось. Мы молча смотрели друг другу в глаза.

Я испытывал нечто близкое к потрясению, чувствовал себя немного охмелевшим, и меня била мелкая дрожь, ― так иногда бывало в минуты особого творческого подъема. В данном случае было понятно, что ошибки нет, что речь идет именно о Саше Аверьянове, о моем товарище студенческих времен, связь с которым я потерял годы назад. Отец Аверьянова, судебный врач, родом то ли из Мурманска, то ли еще откуда-то с Севера, такой же тучноватый, как его младший сын Саша (в семье было трое братьев), жизнерадостный, общительный, служил в свое время то в одной, то в другой советской столице. Саша уже в те годы ― законченный волокита и разгильдяй, был на редкость везучий малый. Закончив в Ленинграде среднюю школу, он там же и пошел учиться дальше.

— Такое, конечно, бывает… но очень редко, ― вымолвила наконец Валентина.

— Совпадение?

— Нет… Это больше, чем совпадение.

— Вся наша семья из Сибири. Но мой отец военный, несколько лет служил в Ленинграде.., ― ни к селу ни к городу стал я объяснять, словно чувствовал себя обязанным на ответное откровение, а возможно, пытаясь найти какое-то рациональное истолкование этому более чем невероятному стечению обстоятельств. ― Выходит, я знаю твоего мужа? Черт знает что…

— Что ж… Тогда вам нужно встретиться, ― задумчиво произнесла Валентина.

— После всего?

— После чего?

— Я с трудом себе это представляю… себя в этой роли.

Она с минуту молчала.

— Не нужно ничего усложнять. Я скажу ему, и он позовет нас куда-нибудь ужинать, вот и всё… ― Она вздохнула. ― Завра же, бросит все свои дела, я уверена.

— Ты хочешь ему сказать всё? ― ужаснулся я.

Что-то мельком сверив по моему лицу, она ответила:

— Легче сказать всё… Он нормальный человек. И очень порядочный.

— Тем более! Я не негодяй и не распутник. Пойми же меня… Хотя, может быть, теперь в этом можно усомниться.

— Ты ни в чем не виноват.

— Прошу, не делай этого.., ― взмолился я.

Она пообещала ничего не предпринимать без моего согласия, пообещала не разоблачать меня, хотя бы до первой встречи. Я не знал, как мне поступить. Мы договорились, что она позвонит мне, как только поговорит с мужем, и стали прощаться, поглядывая друг на друга с некой опаской и сожалением, ― так, во всяком случае, мне казалось. А еще мне казалось, что из-за этой опаски на наших лицах появилось теперь выражение некого отчуждения. Так бывает, когда человек, причиняя боль другому, всё же интересуется, можно ли это терпеть, не очень ли ему больно…