Читать «Дороже всякого золота» онлайн - страница 5

— Ты и есть кузнец Афоня?

— Я, — отвечает тятенька.

— Наслышан я про твои художества.

— На хлеб ремеслом добываем, бога не гневим, — держит ответ тятенька.

— Хочешь, — говорит Олень, — я тебя самым богатым человеком сделаю — подарю золотые рога?

— Что ж, — отвечает тятенька, — если на то будет твоя такая милость, одари меня, бедного кузнеца, дорогим подарком.

— С одним условием, — говорит Олень. — Дам я тебе три золотых гвоздика и золотую подковку. Подкуешь ладно — твои рога, не подкуешь — бог тебе судья.

Глянул тятенька на наковальню — лежат на ней три золотых гвоздика и подкова золотая. Горят, переливаются.

— Коль смирно стоять будешь, — сказал он гостю, — все будет исполнено в наилучшем виде.

Стоит Олень как вкопанный, ножку прямо в руки подал. Не спеша принялся тятенька за дело, инструмент изготовил, богу помолился, не утерпел и на рога одним глазком повел. «Этак, — думает, — я на манер Демидова заводы свои открою». Смекнул тятенька, что в рогах тех два или три пуда чистого золота. Взял с легкой руки первый гвоздь, вогнал его в копытце — лучше некуда, и второй за ним как по маслу пошел. «Ну, — думает, — тут и премудрости-то нет никакой». Ему бы со старанием и последний гвоздь вогнать, а он, этак, играючи, стук да стук. И согнулся тот третий гвоздь. Осерчал Олень — золотые рога, ударил копытцем о порог, и отлетела подковка сажен на десять. Протер тятенька глаза — Оленя и след простыл.

Отхлебнул Тимоша похлебки, хитровато прищурился.

— Вот я, Устинья Митрофановна, и не тороплюсь в жизни, а то и от меня золотые рога ускачут… Вкусна у тебя, хозяйка, похлебка! Был бы царем — каждый божий день такую ел.

Догорела последняя лучина в светильнике. Опрокинута плошка на стол. Затихло в избе, только слышно, как воет злюка ветер. Лезет сквозь щели, пробирает до костей.

Жмется к Тимоше Хурхомка. От живого человека больше тепла, чем от лохмотьев.

Деревня вспомнилась, ласковый голос матери: «Гришутка». Теперь и имя-то почти забылось. Бывало, к лошадям тянулся: верхом да верхом, а выговорить не мог. Вот и получилось Хурхом.

— Тимоша, — шепчет Хурхомка, — ты спишь?

— Чего тебе?

— А где теперь он?

— Кто?

— Олень золоторогий?

— Кто ж его знает! Спи, зима короче покажется…

Но не спится Хурхомке. Скорее бы утро. Побежит он к Ванюшке Кулибину, расскажет про золотые рога. Ванюшка ой какой смышленый. Маленькую меленку сделал, будто игрушечная, а засыпай зерно — в муку изотрет. Или ворот наподобие колодезного сделал, тоже игрушечный, но ворот тот не бадью, а корзину по косогору должен тянуть. В корзинку соль грузи на барже и поднимай прямо к складам. Правда, худо будет нижегородцам. Соль дорогая, при разгрузке каждый норовит горсть-другую утянуть. И хоть секут за это у строгановских соляных лабазов, да все равно всех не пересечешь. И вдруг машина будет соль таскать вместо людей…