Читать «Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы» онлайн - страница 40

Мы приближались к местечку Гьябнак, которое значилось последним населенным пунктом в проездном документе. Власть нашего друга из Гартока распространялась только до этих мест. Решение о том, куда нам двигаться дальше, было принято за нас: на третий день нашего пребывания в этом поселении туда прибыл запыхавшийся гонец из Традюна с предписанием явиться туда как можно скорее. Нас хотели видеть два высокопоставленных сановника из Лхасы. Мы без сожаления покинули Гьябнак, который даже трудно было назвать деревней, потому что, хоть там и находилась резиденция какого-то духовного лица провинции Бонпа, дом там был всего один, а ближайший шатер кочевников находился в часе пути. Поэтому мы тут же двинулись дальше и провели ночь в пустынной местности, где обитали одни лишь кьяны.

Следующий день навсегда останется в моей памяти лучшим днем моей жизни. Двигаясь вперед, через некоторое время мы увидели вдали крохотные золотые башенки монастыря. А над ним высились действительно грандиозные, сияющие в утренних лучах ледяные стены. Не сразу мы поняли, что это не что иное, как гималайские восьмитысячники – Дхаулагири, Аннапурна и Манаслу. Мы были поражены этим потрясающим видом, и даже Копп, который не был альпинистом, присоединился к нашим восторгам. А так как Традюн с его филигранными монастырскими башенками был расположен на другом конце долины, мы наслаждались захватывающим зрелищем этих гигантов много часов подряд. Даже то, что пришлось вброд переходить ледяную реку Цачу, не испортило нам прекрасного настроения.

Традюн: красный монастырь с золотыми башнями

В Традюн мы прибыли уже вечером. Последние лучи заходящего солнца освещали, как в сказке, красные стены и золотые крыши монастыря на холме. А за холмом, прячась от ветра, теснились дома деревни – как обычно в этой стране, построенные из необожженных глиняных кирпичей. Все жители местечка вышли из жилищ и молча поджидали нас. Нас тут же отвели в приготовленный для гостей дом. Едва мы успели внести внутрь свою поклажу, как появились несколько слуг и вежливо попросили явиться к их господам. И мы, исполненные надежды, отправились к дому двух высоких особ.

Пройдя сквозь толпу перешептывающихся чиновников, мы вошли в большую залу, где на возвышении восседал улыбающийся упитанный монах, а рядом с ним – светский чиновник того же ранга. Чуть подальше сидели настоятель монастыря, монах-чиновник из Гьябнака и непальский купец. Купец знал немного по-английски и был приглашен в качестве толмача. Для нас была приготовлена скамья из подушек, так что нам не пришлось сидеть как тибетцам, скрестив ноги. Сначала нас попотчевали чаем с печеньем, все вопросы были отложены на потом. Наконец нас попросили показать наш проездной документ. Он пошел по рукам, каждый из присутствующих его внимательно изучил. Некоторое время стояло тягостное молчание. И только потом чиновники начали высказывать свои сомнения. Неужели мы действительно немцы? Они просто не могли поверить, что нам удалось сбежать из английского лагеря, и думали, что гораздо вероятнее мы можем быть русскими или англичанами. Нам пришлось принести все свои вещи, их разложили во дворе и тщательно осмотрели. Больше всего чиновники опасались, что у нас может оказаться радиопередатчик и оружие. Очень сложно было убедить этих людей в том, что ничего подобного у нас с собой нет. Единственными предметами в нашем багаже, которые привлекли их внимание, оказались грамматика тибетского языка и книга по истории Тибета.