Читать «Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы» онлайн - страница 117

Во время праздничной суеты нашим делом никто не занимался. О нас как будто забыли, и мы опасались привлекать к себе внимание. Видимо, пока что правительству было достаточно того, что английский врач до сих пор не рапортовал о моем выздоровлении. То есть мы выиграли такое ценное для нас время! Но главное, мне нужно было вылечиться. А потом уже можно было строить дальнейшие планы, может быть, бежать в Китай.

День за днем я грелся на солнышке в саду и радовался тому, что становится все теплее. Тем сильнее было мое удивление, когда, проснувшись однажды утром, я обнаружил, что все весеннее великолепие занесло снегом. Такой поздний снегопад – редкое для Лхасы явление по двум причинам. Прежде всего потому, что город находится в глубине материка и осадки здесь в принципе не часты. Даже зимой снег лежит недолго – он быстро тает под лучами солнца, которого здесь благодаря южному и высотному расположению города много.

В тот день снег тоже быстро растаял. В итоге это даже пошло на пользу: вода прибила пыль и песок, так что в те дни пыльные бури не особенно свирепствовали.

Песчаные бури начинаются каждую весну в одно и то же время и мучают страну чуть ли не два месяца подряд. К городу они подступают всегда после полудня – еще издали видно огромное темное облако, которое приближается с большой скоростью. Сначала из виду пропадает Потала – это верный знак того, что нужно скорее искать укрытие. Жизнь в городе замирает, оконные стекла дребезжат, скот на лугах покорно поворачивается хвостом к ветру и терпеливо ждет, когда снова можно будет пастись. Бесчисленные бродячие псы сворачиваются клубочками по углам, хотя обычно собаки ведут себя далеко не так мирно. Например, однажды Ауфшнайтер вернулся домой в разодранном пальто: он проходил мимо дохлой лошади, которую обгладывала свора собак, и псы напали на него.

Период песчаных бурь – самое неприятное время в году. Даже если сидишь в комнате, песок все равно скрипит на зубах, поскольку двойных рам здесь не бывает. Единственное хорошее в этих бурях – то, что они знаменуют собой конец зимы. Каждый садовник знает, что теперь можно не бояться заморозков. Луга по берегам каналов начинают понемногу зеленеть, расцветают «волосы Будды». Так называется знаменитая плакучая ива перед храмом. Ее нежные висячие веточки весной покрываются мелкими желтыми соцветиями, и становится ясно, почему это дерево носит такое поэтическое название.

Когда я снова смог шевелиться, мне очень захотелось приносить хоть какую-то пользу. В саду у Царона были сотни молодых фруктовых деревьев, но они были выращены из семян и еще ни разу не плодоносили. Вместе с Джорджем, сыном Царона, мы стали их систематически прививать. Это занятие показалось домочадцам крайне забавным. В Тибете скрещивание растений неизвестно, и для этого нет специального слова. Поэтому они говорили, что мы «женим» деревья, и находили это очень смешным.

Тибетцы – счастливые люди с ребяческим чувством юмора. Они всегда рады поводу посмеяться. Если кто-нибудь споткнется или поскользнется, они часами потешаются над этим. Смеются над подобными вещами часто, но со злорадством – никогда. Насмешек здесь не избегает никто и ничто. Так как газет нет, то всяческие неприятные ситуации и неприятные личности высмеиваются в ироничных стишках и песенках. Юноши и девушки гуляют вечерами по Паркору и распевают только что сочиненные куплеты. Так критикуют даже самых высоких особ. Иногда правительство запрещает какую-нибудь особо злободневную песню, но до глупости наказывать за ее исполнение не доходит. В таком случае песню просто больше не исполняют публично, но от этого ее только чаще поют в домах.