Читать «Деревянный Меч и Та, Которую Любит Небо» онлайн - страница 30

-О могуществе Четырёх поговорим, мудрый жрец, завтра – предложил гиалиец, не желая ввязываться в диспут о вере, особенно при почитающих Иссушающего рабах-агэнаярах: он неплохо знал эсхорский культ Иссушающего и Кровопийцы, но религиозные представления эсхорцев могли отличаться от таковых у обитателей северных степей, что сразу же вызвало бы среди аганов, не разбирающихся в чужой вере, ненужные кривотолки. А чужаку не следует возбуждать в хозяевах подозрительность.

-Хорошо – согласился жрец – Завтра после полудня я жду тебя на вершине Кургана Четырёх.

-Ещё чего – властно прогремел голос Бардэдаса – Завтра мы едем охотиться.

-Тогда послезавтра – поправился Видар.

Пир продолжался своим чередом – дочь ард-дина, как и положено порядочной девушке, незаметно удалилась в сопровождении своры прислужниц, оставив хмелеющих мужчин напиваться дальше. Впервые она пожалела об этом – так хотелось остаться сидеть на продавленной подушке, подложенной заботливой служанкой, и ловить взгляд непонятного цвета глаз Даговорга.

В своих покоях Дандальви накричала на служанку, которая слишком медленно исполняла её приказания. “С завтрашнего дня ты отправишься на скотный двор, тварь!” – в гневе она швырнула в служанку бронзовое зеркало. Девушка едва успела увернуться и скрылась, дрожа, подальше с глаз госпожи, обычно такой ласковой. А дочери ард-дина хотелось плакать.

IV

Аганы растянулись длинной цепью, медленно двигаясь в сторону Серебрянки. Антилопы испуганными стайками неслись прочь. Загонщики пронзительно вопили что-то нечленораздельное и били в охотничьи барабаны. До речных обрывов оставалось харилей пятнадцать. Дичь попадалась всё чаще: дикие быки и коровы с телятами, антилопы и лошади, волки и степные коты, зайцы и лисы.

В общем, охота благородных аганских мужей мало чем отличалась от облав, устраивавшихся прежними насельниками этих мест – длинной пешей цепью охотники прочёсывали степь, сгоняя всё живое в сторону обрывов. Единственное отличие: агэнаяры гнали добычу вперёд, пока та не падала в пропасть, аганы же предпочитали потешить себя, погонять свою кровь, насадить на копьё быка поматёрее.

Даргед вспомнил охотничьи забавы улейдских благородных (или, по-эсхорски - “мужей над мужами”). Ловчие соколы, стремительно срываются с плеч неподвижно стоящих тёмнокожих людей в свободно свисающих одеяниях пыльно-серого или грязно-жёлтого цвета, слуги в набедренных повязках готовы по мановению руки господина мчаться туда, куда упадёт пернатый хищник.

Господа надменно смотрят вдаль, рабы преданно выжидают команды хозяев, птицы парят, готовые рухнуть с неба при виде любого шевеления внизу, среди песчаных барханов и сухих ущелий.

В общем-то, тоже убийство живых существ – но, сколько во всём этом жуткой и завораживающей красоты, выработанной за долгие века, которые соколиная охота оттачивалась до нынешнего совершенства, когда учитывается любая мелочь: от красоты полёта хищника до цвета одеяния охотника.