Читать «На дне морском» онлайн - страница 2

Григорий Иванович Кириллов

Стою, ломаю голову, как мне на корабль попасть, и вижу: неподалеку от меня медленно спускается лот, похожий на ручную гранату. «Стоп, думаю, стало быть, наверху какая-то посудина есть, раз глубину измеряют». Лот дошел до грунта, полежал маленько и полез кверху. Я проводил его глазами и задумался: «Наши здесь сейчас быть не могут, это, конечно, немцы. Но что они тут делают? И подниматься ли мне на затопленный пароход? Вдруг там фрицы?»

Все же на пароход я решил подняться, а тут и способ нашелся. Я размотал линь, которым был опоясан, отстегнул прикрепленный к нему поясной груз, и воздухом меня сразу кверху потянуло.

Поднимаюсь у самого борта, линь помаленьку потравливаю, а сам все время думаю: «Нет ли на палубе кого? Не поджидают ли меня там немцы?» Линь мой кончился, а до палубы еще больше метра подниматься надо.

Вишу так между небом и землей и не знаю, что мне делать. Бросить линь не могу, воздухом меня тут же на поверхность выкинет. Но и не побывать на пароходе тоже нельзя: что я потом скажу капитану второго ранга? И тут пришла мне в голову мысль: завязать конец линя за ногу, освободить руки, выпрямиться и руками дотянуться до бортовой кромки.

Прилаживаю к ноге линь и чувствую: кто-то берет меня за шиворот и тянет кверху. У меня мороз по телу. «Ну, думаю, конец». Подняла эта невидимая рука меня до леера и отпустила. Я ухватился за стойку и вижу: на палубе стоит водолаз в таком же легком костюме, как и я, и рукой манит меня к себе. Смотрю я на него и думаю: «Стоп, он, кажется, меня за своего принимает». Эта мысль сразу окрылила меня. И первое, что пришло мне в голову, захватить немца и доставить живым на лодку. Только как это сделать? Я быстро перелез через леер, выбрал по линю свой поясной груз, опоясался, замотал линь вокруг себя и спрашиваю немца жестом: «Ну что?» Он махнул рукой, указал на мостик. «Куда, думаю, он меня зовет? Не хочет ли какую ловушку устроить?» Немец стал мне что-то показывать. Да разве его поймешь, он и руками-то машет не по-нашему. Все же я решил с ним идти.

Идем по палубе к мостику. Он первый, я — за ним. Рыбы от нас во все стороны разбегаются. Гляжу я ему в затылок и думаю: «Как бы мне тебя половчее к рукам прибрать?»

Немец подводит меня к открытой каюте и показывает: заходи. «Ишь, думаю, какой вежливый. Нет, погоди». И показываю ему, чтобы он первым заходил.

Как только немец вошел в каюту, я тут же захлопнул дверь, накинул наметку, перерезал ножом идущий от него наверх тонкий сигнальный конец и поднялся по трапу на мостик, чтобы посмотреть, нет ли на пароходе еще немецких водолазов.

Оглядывая палубу к носу и к корме, я убедился, что немцев на пароходе больше нет, и тут же, видя, как уходит кверху обрезанный сигнальный конец, понял, что сделал ошибку. Конец бросать было нельзя. Немцы, выбрав его, встревожатся и сейчас же пошлют второго водолаза, а с двумя мне будет труднее.

Что же, думаю, делать? Стою и нервничаю. А запертый мною в каюте немец, должно быть, догадался, что я не свой, и отчаянно бьет в дверь чем-то тяжелым. «Наметка отскочит»,- подумал я, видя, как от каждого удара дергается дверь. Решил спуститься с мостика и зажать наметку покрепче. Но только взялся за поручень, чтобы сойти на палубу, дверь с грохотом открылась, и немец, вырвавшись из каюты, заметался по палубе от борта к борту, размахивая кулаками как сумасшедший.