Читать «Банджо и Сакс» онлайн - страница 181

Снова медленный мелкий снег. Снова конец января, Москва, Коломенское. И теперь уже не мое собственное – другие имена тревожат и манят меня.

Я снова вспоминаю Даду и Дулу, вспоминаю девочку Ружу и жирного Варула. Вспоминаю и думаю: что на самом деле значили для их судьбы, не ими выбранные, диковатые и странные для русского слуха имена? Вспоминаю я и погибшего в полете Архипку и все больше уверяюсь: он сам, своим дурацким Авиахимом, вычертил свою раннюю гибель.

Вспоминаю и то, как совсем недавно, подстегиваемый каким-то грязновато-пошлым любопытством, каким-то нездоровым влечением к цыганскому разбойному миру, я ездил в город, в котором родился.

Побродив по бывшему Учебному переулку, я поехал в Нефтегавань. И уже оттуда, отпустив такси, пошел пешком к речке Кошевой.

Великий соблазн, тайно на что-то указывающих цыганских имен толкал меня в спину!

Великая любовь к именам скрытно-славянским, накрывавшим всю эту цыганщину с головой – удерживала на месте!..

Я дошел до знакомого пустыря. Куч с мусором уже не было, но лежали здоровенные, поросшие травой, видно давным-давно завезенные сюда бетонные блоки.

Я перелез через блоки.

Внизу у реки видны были давние следы цыганского табора.

Может, это были другие следы. Но деревья были вроде те же, и зола от костров недавняя, свежая, лежала все на тех же местах. Рядом с опустевшей поляной для шатров стояли две полуразвалившиеся, со снятыми дверями, мазанки. Они были слеплены именно по-цыгански: с одним-единственным слепым торцовым окошком, без потолочных перекрытий…

– Та цыганьски ж мазанкы, цыганьски, – сказал кто-то позади меня. – Чого и дывытысь на их…

Я обернулся.

Меж двух высоких насыпных бугорков, Бог знает для чего посреди поля возникших, сидел безусый молодой хохол в домотканой рубахе, в черных джинсах, в кроссовках и читал русскую бульварную газету.

– Цыгане тут долго жили, – перешел он на русский язык. – Потом уехали. Им шо мазанки, шо компьютеры – как до одного места дверцы…

– Чего ж они тогда их строили?

– Та за прогрэссом поспеть хотели… А какой у нас прогрэсс? Одна разруха и квит.

– И не возвращались они сюда?

– Та хто ж их знает? Хто за теми цыганами наблюдать будет? Шо у нас своих делов нет? Та и не ходит сюда никто. Место тут… Ну, одним словом, поганенькое. Говорят, тут по цыганскому суду Варула какого-то убили. И он здесь «является», ходит. Как он появится – и весь табор – на ночь, на две – сюда возвращается. И тогда берет этот самый Варул батог длиннющий, да как стебанёт им по лугу, по земле! Земля – пополам лопается! А табор весь мертвым делается. Все, все! Старые и малые, собаки и вороны ручные, – все каменеют! А сам этот Варул из мертвого живым перекидывается и срочно куда-то в Румунию отбывает. А наутро, там, где цыгане эти шлёндали, – и с ними собаки, и вороны ручные – одна зола. И так каждый год. Каждый год сюда Варул этот возвращается. Потому, место это – «Мертвый табор» зовут. И в атласе географическом так обозначено: поселок «Мертвый табор»…

– А вы… вы сами… здесь не боитесь? – Легкая дрожь прошла по спине, и как в детстве я попытался закрыть глаза. Как в детстве получилось.