Читать «Романовы. История великой династии» онлайн - страница 50

   Женитьба царя на Евдокии Лопухиной сразу выдвинула её многочисленную родню на более значительные роли в государственном управлении, и хотя потом Лопухины не раз подвергались опале, они сохраняли своё положение в русском дворянстве вплоть до революций 1917 года.

   Сама Евдокия была типичной девушкой того времени. Воспитанная в старомосковских традициях, по складу характера она не могла «подойти» своему жениху. Была красива, но, по отзыву Б.И. Куракина, «ума посреднего». Чувства между молодыми супругами сохранялись около двух лет. Постепенно Пётр всё более и более отдалялся от жены, завёл себе любовницу в Немецкой слободе – дочь виноторговца Анну Монс, которая была полной противоположностью царице. Весёлая и общительная, она быстро расположила к себе Петра. Ещё большая пропасть между супругами образовалась, когда царь совершил своё историческое путешествие по Европе с Великим посольством. Вернувшись, он буквально разгромил оплот старины – стрелецкое войско и подверг опале сестру Софью, которая для него олицетворяла отжившие традиции. Таким же символом была для него и жена. 23 сентября 1698 года по приказу Петра Евдокию отвезли в Суздаль. Там в женском Покровском монастыре, который был «традиционным» местом ссылки отвергнутых или вдовых русских цариц, в июне 1699 года она была насильно пострижена с именем Елена.

   Вдалеке от сурового супруга Евдокия, впрочем, скоро оправилась от потрясений. Через несколько месяцев она перестала носить иноческую одежду и жила не так уж плохо. Вместо скромной монастырской трапезы к её столу подавали яства, присылавшиеся многочисленными родственниками и друзьями. Надзора за ней почти не было, и она пользовалась относительной свободой. Примерно в 1709 году у неё появился любовник – помещик Степан Глебов, отправленный в чине капитана в Суздаль для набора рекрутов в армию.

   Спокойная жизнь царицы кончилась в 1718 году. В связи с трагическим делом сына Алексея Пётр вспомнил и о его матери. В феврале инокиню Елену привезли в Петербург, и начался розыск. Царь сам допрашивал и её, и Глебова, пытаясь выяснить их причастность к заговору. Глебов был обвинён в измене, хотя даже при жесточайших пытках всё отрицал. Несчастного подвергли мучительной казни – он был посажен на кол. Несмотря на все ухищрения, следствие так и не подтвердило какие-либо связи Евдокии с сыном. После допроса «с пристрастием», то есть с пыткой, 19 апреля 1718 года несчастную царицу отправили в новое заточение. Местом ссылки стал Староладожский Успенский монастырь, а строжайший надзор за узницей был поручен А.Д. Меншикову, так как монастырь располагался на территории подвластной ему Петербургской губернии. Меншиков приложил все усилия, чтобы сделать жизнь Евдокии невыносимой. С восшествием на престол Екатерины режим был ещё более ужесточён, и Евдокию поместили в Шлиссельбургскую крепость, откуда освободили, только когда государем стал её внук Пётр II. Причём вызволил её из заточения всё тот же Меншиков, сразу изменив своё отношение к ней как уже к бабушке императора. В сентябре 1727 года Евдокию перевезли в Москву, куда вскоре переехал из Петербурга и весь двор. Она поселилась в Новодевичьем монастыре, но никакого участия в государственных делах, чего опасались многие, не принимала. Потом недолго жила в Вознесенском монастыре, но затем снова вернулась в Новодевичий. После смерти Петра II её кандидатура даже рассматривалась Верховным тайным советом в качестве претендентки на престол, но была быстро отвергнута (якобы она сама отказалась от короны). Скончалась эта последняя свидетельница старой эпохи уже в правление Анны Иоанновны, относившейся к ней с большим почтением.