Читать «Октябрь: Однажды в октябре. Время собирать камни. Вся власть Советам!» онлайн - страница 542

– Угу, – сказал я, – хорошая песня – давайте жить дружно. А знаете ли вы, товарищ Махно, что Центральная Рада уже готовилась разом прихлопнуть все крестьянские коммуны и снова посадить вам на шею помещиков? А немцы-колонисты – они как, готовы с вами поделиться своей землею?

И тут вдруг из Махно неожиданно проклюнулся тот самый «батька», который давал шороху в Гражданскую и немцам, и белым, и петлюровцам, да и красным тоже…

– А вот дулю им с маком! – громко воскликнул он, вскочив со стула и помахав в воздухе пальцами, сложенными в кукиш. – Дулю и этим байстрюкам из Центральной Рады, да и немцам, и всем прочим дулю, если они пойдут против трудового селянства.

– К тому же, товарищ Османов, – успокоившись и сев снова на лавку, хитро улыбнулся Махно, – я с хлопцами все подозрительные личности у нас в Гуляй-поле разоружил еще в августе, когда там у вас в Петрограде генерал Корнилов власть захотел взять. Все у них отобрали подчистую: и винтовки, и охотничьи ружья, и револьверы, и шашки. Часть из этого оружия мы раздали селянам, чтобы им было чем защитить свою волю и землю, которую они получили по декрету товарища Сталина. А часть у нас хранится под замком в Совете, чтобы, если нужно будет, раздать народу.

Сказав это, Махно снова налил всем по рюмке.

– Ну, товарищи, выпьем за советскую власть, чтоб пришла она к нам навсегда и была к селянину доброй.

– А вы полагаете, что оружие снова может понадобиться? – спросил я у Махно, опрокинув рюмку. – Ведь Центральную Раду мы на днях разогнали к чертовой матери, а других врагов пока не видать.

– Эх, товарищ Османов, – вздохнул Махно, – да кто ж свое добро отдаст-то вот так, запросто! Пока эксплуататорские классы сидят тихо, помалкивают, боятся, что народ, осерчав, может их и на вилы поднять. К тому же, как я слышал, вы в Петрограде не очень-то миндальничали с врагами революции. Из пулеметов покрошили всех, кто на нашу советскую власть поднялся.

– Да, было дело, – сказал молчавший все это время, но внимательно слушавший наш разговор Железняков, – сам в этом деле принимал участие. И вот что я скажу тебе, дорогой Нестор Иванович, с этой контрой оказались вместе и некоторые наши товарищи, которые в революции искали не свободу для пролетариата и крестьянства, а власть над трудовым народом, желая спалить нашу страну и наш народ в пожаре войны подобно вязанке хвороста. Так что оказались они в одной компании со всякой сволочью и вместе с ней получили то, что заслужили.

– Да, строго там у вас, – крякнув, махнул батька рукой, – только, может быть, и правильно вы там в Питере поступили. Значит, товарищ Сталин крепко держит вожжи в руках, не дает врагам советской власти на дыбы вставать.

За то, что вы разогнали к чертям собачьим эту поганую Центральную Раду – большое вам от нас спасибо. А то чего придумали – заставлять людей на какой-то мове разговаривать. Приезжал тут один из Киева, выступал в Екатеринославе. Говорил, что, дескать, прошу обращаться ко мне не «товарищ», а «шановний добродию». Что же это получается: я, не владея своим родным украинским языком, должен был уродовать его так в своих обращениях к окружавшим меня, что становилось стыдно…