Читать «Дневник возвращения. Рассказы» онлайн - страница 95

— Туда, откуда пришли вы.

— Очень вам благодарен.

И он вернулся назад.

Я тоже вернулся к себе домой. Но уже не на балкон. Теперь я сижу на кухне, потому больше ничем особенно не интересуюсь. Жизнь проста, это только мое воображение напрасно ее усложняет.

Тайна жизни

Пришел ко мне приятель и — как это в жизни бывает, — мы сели с полной бутылкой, которая спустя некоторое время перестала быть полной.

— Жизнь есть тайна, — сказал приятель. — Вот, например, эта бутылка. Кто знает, пуста ли она наполовину, или наполовину полная.

— А может, и то и другое? — предположил я.

— В этом-то и состоит тайна, ведь все относительно, ибо все зависит от точки зрения. Ничего нельзя утверждать категорически.

— Может, тогда опорожним ее, чтобы не было сомнений.

— Опорожнить мы ее можем, но относительность останется. Что с того, что бутылка станет пуста, если она была полной. Была, но не будет, будет, но не была. Время — тоже понятие относительное.

Я угостил его сигаретой, надеясь, что он забудет о тайне жизни. Он взял, но закурил не сразу, а только задумчиво разглядывал сигарету, держа ее между пальцами.

— Что с того, если я закурю… Погорит она, погорит и погаснет.

Но он все же закурил, поскольку всегда курил только мои сигареты. И водку также пил только мою. Видимо, полагал, что безразлично, кто платит. Я не мог на него за это обижаться, ибо с философской точки зрения он был прав.

— Что я говорил? — сказал он, когда уже докурил мою сигарету. — Погасла. Исчезла, обратилась в пепел, в прах… Как и бытие. У тебя есть еще одна?

У меня была, я дал. День проходил. «Как жизнь», сказал бы приятель, если бы не был занят — он что-то искал в моем шкафу. Я же сидел наедине с бутылкой, уже, несомненно, пустой. Хотелось курить, но сигарет больше не было.

— Это бы мне подошло, — сказал приятель, став перед зеркалом в моем пальто. — Только немного узковато. У тебя нет другого?

— Это мое единственное.

— Ничего не поделаешь, беру это. Только тебе придется сменить пуговицы.

— А зачем?

— Я предпочитаю бежевые.

— Разве не все равно, бежевые или другие…

— Вот именно! Если бы только могли быть другие, я не просил бы бежевых. Но поскольку все относительно, я делаю то, что мне нравится. Не станешь же ты говорить, что у тебя нет бежевых пуговиц…

В этот момент раздался звонок у двери. Я пошел отворять. В дверях стоял профессор Эйнштейн, создатель теории относительности. В его руке был револьвер.

— Пустите меня к нему, — умолял он.

Я поддался на его просьбу. В конце концов неудобно отказывать пожилому человеку.

Суд не поверил, что это Эйнштейн застрелил моего приятеля, а не я. Но меня все равно оправдали. Ибо убежденность в том, что, поскольку все относительно, нельзя обвинять индивидуума за его поступки, — стала убежденностью всеобщей.

Никого нельзя осуждать категорически, как говаривал покойный.

Литературный музей

У нас пропала собака, и ребенок наш был безутешен, потому что очень сильно собаку любил. И я повел его в музей знаменитого писателя. Пусть отвлечется, да и образование свое при случае пополнит.