Читать «Дневник возвращения. Рассказы» онлайн - страница 109
Славомир Мрожек
Несмотря на большие тиражи и низкую цену моих книг, единственным их читателем был меценат К. Я, правда, всегда считал себя писателем элитарным.
После долгих лет здравствования меценат умер. Случилось это как раз в то время, когда я завершил работу над его биографией. В этом своем последнем произведении я доказывал, что меценат К. бессмертен.
Были немалые сложности с изданием книги. В связи с чем я сменил род занятий и стал лавочником. Дела мои идут неплохо, но одолевает меня порой тоска по искусству.
Черный рынок
Я забрел в квартал, где довольно часто подозрительные личности, вынырнув из какого-нибудь закоулка, предлагают прохожим разнообразные торговые сделки. Чаще всего — купить драгоценности, которые на поверку оказываются фальшивыми.
И вот именно такой тип кивнул мне из подворотни.
— Тссс… Раба не купите?
Я задумался. Работорговля запрещена, но иметь хотя бы одного раба было бы неплохо.
— Зависит от качества, хотелось бы сперва посмотреть товар.
— Так вы же видите.
— Не понимаю.
— Раб, который продается, — это я.
— В таком случае я хотел бы поговорить с хозяином.
— Это невозможно.
— Почему?
— Как гражданин коммунистического государства я был его собственностью, но теперь коммунизм рухнул, и я стал бесхозным.
— Но если вы перестали быть чьей-то собственностью, значит, вы больше не раб. Вы свободный человек.
Он заплакал.
— Зачем вы мне напоминаете о моей беде? — воскликнул он. — Хотите покупайте, не хотите — не надо, но зачем издеваться?
— Как же так, вы что — не хотите быть свободным?
Он отер слезы.
— На свободе нужно работать, уважаемый. А у меня своя гордость есть.
Я удалился, так и не воспользовавшись предложением. Рабство аморально, а я — человек глубоко нравственный.
К тому же не люблю предоставлять работу деморализованному персоналу.
Преувеличение
Мне позвонил Новосондецкий.
— Майеру уже лучше, — сообщил он.
— Точно? — спросил я осторожно.
— Он только что мне звонил и сказал, что уже не кашляет.
— И в боку уже не колет? — заботливо спросил я.
— Колет немного, но уже не так сильно.
— А температура? — спросил я, не теряя надежды.
— Не знаю, о температуре ничего не говорил.
— Ну, тогда пойдем к нему.
И мы пошли. Майер встретил нас во вьетнамском шлафроке с большими бабочками. Он был оживлен, и щеки его порозовели.
— Как здоровье? — спросил я.
— Спасибо, хорошо. Собственно, все у меня уже прошло.
— Но есть температура.
— Уже нет.
— Нет? Может, все же смеришь.
— Я мерил. Температуры больше нет.
— Тогда почему у тебя щеки горят?
— Потому что я выиграл «мерседес».
— Как это — выиграл?
— В лотерею.
Наступило молчание.
— Новый? — глухо спросил Новосондецкий.
— С иголочки. В лотерею выигрывают только новые.
— Ну, тогда, пожалуй, мы уже пойдем, — сказал Новосондецкий.
Мы вышли. Перед домом стоял серебристый «мерседес». Мы остановились на краю тротуара.
— У тебя есть гвоздь? — спросил я.
Новосондецкий порылся в карманах.
— Только перочинный ножик.
Работать пришлось с полчаса, поскольку шины были твердые, а ножик маленький. Но мы все же прокололи, а потом пошли.