Читать «Чапаев-Чапаев» онлайн - страница 114
Виктор Иванович Тихомиров
— Товарищ артист! Семен Семенович! — просунулась в дверное окошко дама, протягивая Ворону листок из блокнота. — Возьмите на всякий случай мой телефон, возможно, это жулик. Завезет Вас куда-нибудь! Учтите, — повернулась она к Дяде, — я записала ваш номер!
— Га-а! — заржал Дядя в ответ, — да я нумера сам рисую! — и сорвался он с места, напустив фиолетового дыму.
— Это артист, артист! — прокричала вслед женщина, не обращая внимания на тянущего ее за рукав спутника.
— Нам ли артистов не знать, когда я сам народный артист из народа! — эхом донеслось издалека.
— «Москвич», — вяло подумал Ворон, принимая более удобную позу, — точь-в-точь, как мой, и дымит похожим образом из-за поршневых колец.
— Мне в больницу не нужно, — тронул он водителя за плечо, — мне в другую сторону. Едемте, я заплачу.
— Да я в курсах! Прямо к Раисе Поликарповне и доставлю.
— Ах, вот оно что! Наш, значит, «москвичок», — с опозданием сообразил Ворон и, пристроив под голову локоть, уснул, видимо на нервной почве.
…
Вскоре они подкатили к Раиному дому. Та встретила их во дворе, за накрытым столом. Артист, несколько знакомый с историей искусств, даже остолбенел: так похожа оказалась Раиса на известную Кустодиевскую «Купчиху», несколько, правда, постройнее. Зато продукты на скатерти были точь в точь те же, с рынка.
Дядя, повинуясь мимолетному жесту хозяйки, моментально испарился. Преодолев минутный столбняк, Ворон капризно скривил рот и попытался было скандалить:
— Рая, наверное, ты решила, что раз я тут, то напуган и разоблачен? Так нет же, и еще раз — нет! Напрасно ты сделала ставку на террор и насилие! — сыпал артист, как горохом, тем более шок его от падения совсем прошел. — Как ты додумалась вообще? Как решилась на такое?! Это любовь называется у тебя? Занялась бы лучше физкультурой, да шоколаду поменьше ела, — указал он на увесистую плитку шоколада с медведями Шишкина, которой была придавлена пачка бумажных салфеток, — раз тебе не хватает моего внимания. Представь, у женщины должна быть талия!
Ворон перевел дух, чувствуя, что Рая несколько сникла. Он вынул из кармана платок, чтобы высморкаться. С платком из кармана выпорхнула блокнотная страничка с телефоном дамы с улицы.
— Да если б я только знал! — продолжал артист, даже сморкаясь как-то трагически. — Да понимаешь ли, кто ты после этого?
— Легче на поворотах, Семен Семенович! — обронила Рая, несколько, впрочем, смущаясь.
— А если б я умер!? — наседал артист, — полюбуйся на мою голову! — он нагнул раненый череп, подставляя его для рассмотрения, и увидал плавно опустившуюся записку. А увидав, опрометчиво потянулся к ней, тут же передумал подбирать, передумал еще, словом, произвел суету, сразу замеченную женщиной.
— Вам, Семен Семенович, не дадут помереть, пока Вы из меня всю кровь не выпьете! — саркастически заметила Рая, указывая ярким ногтем на записку.
Ворон прекратил истерику, поднял без утайки листок, затем заглянул в него с искусственным выражением скепсиса на лице. Прочитав, он небрежно скомкал и бросил бумажку в корзину с мусором, запомнив, однако, каждую цифру, поскольку обладал фотографической памятью, не хуже чем у иностранного шпиона.