Читать «Юби: роман» онлайн - страница 5

В общем, Угуч с удивлением обнаружил Махана за своей партой, но турнуть не успел.

– У меня к тебе дело, – прошептал Махан, критически осмотрев Угуча, – секретное. Я тут не просто ля-ля-буквари, а со спецзаданием…

Оказалось, что их отцы (и отцы еще нескольких учеников этой лесной школы-интерната для легочников) работают советскими разведчиками в Америке (совсем как Штирлиц), и Махана специально послали для связи и поддержки, потому что его отец там, в Америке, руководит остальными отцами, а Махан должен руководить и заботиться здесь…

Малорослый и шебутной Махан удивительно ладно подходил к своей фамилии и, соответственно, к прозвищу. Он не мог ни сидеть, ни говорить спокойно. Махал руками, щелкал пальцами перед глазами слушателей, гримасничал и дергал плечами и даже потопывал в помощь своему стремлению подчинить всех вокруг пацанов (приглядываясь уже и к девчонкам). Сам Махан объяснял свою неуемную жестикуляцию тем, что целый год был в побеге из детдома и жил с уголовниками, а у них принято так выражать свои мысли.

Были уголовники или не были, но вернее всего директор Дома малютки, куда Махан попал в неразумном возрасте, был физиогномист от бога и весьма удачно припечатал младенца фамилией Маханов. Кстати, вполне может быть, что он же парой лет раньше нарек Угуча Угучевым…

Сам Махан настаивал, что все дело в уголовниках. Разумеется, и уголовники появились не сами по себе, а по заданию разведцентра, который таким образом прятал Махана от американских шпионов, чтобы они не могли его похитить и потом этим шантажировать отца. А потому всем им – детям разведчиков надо быть начеку, никому ни гу-гу и во всем слушаться Махана.

Все клялись самым страшным, жрали землю и выцарапывали из ладошек кровь, которую надо было слизнуть в закрепление клятвы…

* * *

Еще одна мечта о послешкольной жизни появилась на год раньше, чем мечта, принесенная Маханом. Тогда Угуч начинал учебный год в пятом классе (а по возрасту мог быть в седьмом), и в школу пришел новый учитель Лев Ильич, – он и стал классным начальником у пятиклашек – одноклассников Угуча. Заодно он вел уроки математики и всякие другие занятия, когда приходилось заменять заболевших или где-то пропадавших учителей и воспитателей.

Знаменит Лев Ильич стал даже раньше своего появления в школе, потому что оказался он здесь по рекомендации прежнего учителя, а того прежнего посадили в тюрьму за продажу родины.

– Один жид пристроил на свое место другого жида, значит, место хлебное… – рассуждал в кочегарке завхоз Степаныч, разливая чернила в два стакана – себе и Григорию Недобитку, главному своему работнику хоть по котельной, хоть по гаражу.

– И чем же оно хлебное? – поинтересовался Недобиток, принюхиваясь к подозрительному пойлу.

– А вот веришь – не знаю. Но хлебное… – Степаныч собрался с духом и опрокинул стакан… Отдышался. – Жид на другое не пойдет… – Он некоторое время молча пережевывал соленый огурец. – А ничего себе винишко. Думал, совсем отрава, а оно и ничего…