Читать «Немтырь» онлайн - страница 5

Склонившись над водой, не сразу заметил женщину. Она спустилась с пригорка по тропинке, подошла к мосткам выше по течению, ступила на доски, сняла с плеч коромысло с ведрами. Заметив боковым зрением движение, я посмотрел на нее. Она, узнав участкового милиционера, кивнула головой, опустила емкости в воду. Я поспешил к ней:

— Здравствуйте! Скажите, пожалуйста, где живет Зента Веред?

Та вскинула пышные брови, холодно посмотрела на меня, с акцентом, выдававшим тесное родство с латышами, махнула рукой на другой конец деревни:

— Туда идите, от леса третья изба справа. Да вон, ее видно! — показала рукой на дом вдалеке. — С голубыми ставнями, на которых ласточки вырезаны. Можно и здесь пройти, по берегу, чтобы по улице в грязи не идти. Тут по тропинке чище. Вон там, перед домами, есть проулок, по нему к самому дому выйдете, — охотно пояснила она и, согнувшись в поклоне, подхватила коромыслом полные ведра.

Уравновесив на плечах тяжелый груз, неторопливо пошла в горку. Недолго посмотрев вслед, я пошел вдоль берега.

Идти по тропинке оказалось удобнее. Трава и подсохшая грязь давали ногам твердую опору, а сапоги и одежда оставались чистыми. На моем пути часто встречались широкие деревянное настилы, прокинутые хозяйскими руками сверху вниз к реке. По ним гоняют скот на водопой. Отсюда хорошо видны обширные усадьбы вдоль излучины с крепкими лиственничными домами, многочисленными хозяйственными пристройками и огромными огородами. Все сделано на совесть, на века. Несколько десятилетий назад, при царском режиме, латышские семьи переселили сюда с целью освоения Сибири и заселения свободных земель. Многие приходили сюда не по собственной воле, но, как потом оказалось, на счастье. Щедрый лесом, землей и волей край за короткое время обогатил народ. Кто не ленился, жил не просто в достатке, а в богатстве. Травы выше человеческого роста, плодородные земли позволяли держать каждой семье до пяти дойных коров, по две-три лошади, несколько десятков овец и свиней. Старожилы помнят времена, когда перед революцией совет старейшин деревни Каменно-Горновка заключил договор с Данией на поставку продуктов питания. Каждый год по железной дороге за границу отправляли по сорок вагонов сливочного масла. Последующие годы шла коллективизация, а за ней 1937 год перечеркнули размеренную, благодатную жизнь литовской деревни. Что с ней случилось, я как представитель власти не вправе говорить.

Большая деревня Каменно-Горновка, длинная и широкая. Вокруг нее поля, луга. С северной стороны подступает тайга, в которой на сотни километров нет ни единого населенного пункта. Поэтому мне понятен образ жизни жителей, параллельно с сельским хозяйством занимавшихся охотой и рыбалкой.

Латыши народ скрытный, недоверчивый. Вероятно, этому способствовали годы коллективизации и ее последствия. В каждом доме осталось «полтора мужика», в некоторых живут одни женщины и старики. С чужими людьми на контакт идут неохотно, в лучшем случае, разговаривая из-за высоких, глухих ворот. То, что женщина с ведрами указала мне дорогу, было исключением.