Читать «Одиссея поневоле» онлайн - страница 36

Желтоголовый от ярости стал красным, как его камзол (так называется мешок без рукавов, который прикрывает плечи, грудь и спину бледнолицых), и кулаком ударил пленника в лицо, да так сильно, что выбил ему два передних зуба. И при этом кричал дурным голосом: «Ты вор, ты украл мой пояс, я тебя отучу красть чужие вещи». Вор, красть — странные и непонятные слова. На Острове Людей поля общие, канеи и бохио общие. Конечно, у каждого есть свои вещи — гамаки, птичьи перья, гребни, но невелика беда, если сосед возьмет у тебя головную повязку или гребешок. Возьмет, подержит и отдаст.

Все это Ягуа пытался объяснить Желтоголовому, но где таи! Желтоголовый еще пуще разъярился, злобно кричал: «Вы дикари, темные дикари, и не вам учить нас, христиан, уму-разуму. В нашей стране ворам рубят головы и воров четвертуют и вешают».

Ягуа так и не понял, что такое четвертование и куда и как вешают воров, но отлично уяснил, что бледнолицые все поголовно сбиты с пути истинного коварным Мабуйей, которого эти чужеземцы называют Дьяволом и Сатаной.

И в один прекрасный день Мабуйя-Дьявол-Сатана убил Ягуа. Убил не тело его, а имя. Сеньорадмирал сказал: «Отныне ты будешь не Ягуа — имя это языческое, а Диего. Диего — доброе христианское имя (эти бледнолицые на каждом шагу себя называют христианами, потому что главный их бог — Христос), и так же зовут моего старшего сына».

Бледнолицые убили и имена всех прочих пленников. Теперь им дали клички — Алонсо, Хосе, Франсиско, Санчо, причем у Хосе и Франсиско почему-то было еще по одному имени — Пепе и Пако.

Плохо, когда убивают твое имя. Ведь на Острове Людей духи-покровители привыкли, что Ягуа есть Ягуа. Найдут ли они своего подопечного, если стал он Диего? Три вечера Ягуа-Диего кормил своего земи (он вырезал его из черного сухаря) крошками кассавы и поил красной водой, которую любят бледнолицые. Как знать, быть может, земи сообщит духам-покровителям, что Диего это и есть Ягуа. А вот у прочих пленников никаких земи не было, и вообще они от перемены имени не страдали. Зато у Пепе вышла большая неприятность совсем по другой части. Ему дали роскошные штаны, зеленые, с косыми белыми полосами, но он сказал: «Не хочу». Желтоголовый долго уговаривал Пепе, но тот стоял на своем. Тогда боцман Чачу выпорол Пепе. Пороли Пепе жестоко, исполосовали ему всю спину, а затем надели на него штаны, и он смирился со своей участью.

Желтоголовый принес Пепе две-три горсти мягких сморщенных зернышек (они называются изюмом), накормил ими бедного пленника и смазал его спину какой-то целебной жидкостью.

Бледнолицые — их исподтишка подстрекал боцман Чачу — смеялись над Желтоголовым, пока за него не заступился Сеньорадмирал.

Диковинный человек был этот великий вождь бледнолицых. И не в первую и даже не в пятую луну слегка приоткрылся он Ягуа… Чем-то напоминал он мудрого Гуабину. Но не лицом, не статью, не повадкой. Странные у него были глаза. Белый огонь сиял в них, огонь холодный и страстный. И почему-то было жаль его, великого вождя бледнолицых. Усталые морщинки сбегались к уголкам его глаз, он горбился, ходил в камзоле, испятнанном жиром и красной водой, его голова серебрилась, хоть летами он был и не стар.