Читать «Петр Лещенко. Исповедь от первого лица» онлайн - страница 83
Петр Константинович Лещенко
С этого момента началась моя новая жизнь, в которой уже не было места одиночеству, терзавшему меня на протяжении длительного времени.
На следующий день я написал Зиночке длинное письмо, в котором подробно рассказал о том, что произошло в моей жизни, и попросил дать мне развод. Зиночка ответила, что согласна. Ответ ее был сухим и холодным. Я в своем письме спрашивал об Игоре, но Зиночка ничего о нем не написала. Она вообще не написала ни о чем, кроме того, что согласна на развод. Ее ответ состоял из двух строчек и подписи.
В августе 1942 года я поехал в Бухарест, чтобы повидаться с родными, начать оформление развода с Зиночкой и договориться с Кавурой относительно ресторана. Кавура ожидал, что я с сентября начну петь в ресторане, а я намеревался на какое-то время остаться в Одессе. (Как я уже писал, ресторан «Лещенко» был закрыт в ноябре.)
Встреча с Зиночкой произвела на меня тягостное впечатление. Она вела себя так, будто я был пустым местом. Не смотрела на меня, не отвечала на вопросы. Сделала то, что от нее требовалось, повернулась и ушла, даже не простившись со мной. Признаюсь честно, что на объятия с поцелуями я не рассчитывал, но мне хотелось проститься с ней по-людски. Хотелось сказать, что я благодарен ей за все, что она для меня сделала, что она и Игорь всегда могут рассчитывать на мою помощь, что мне хотелось бы сохранить дружеские отношения. Я готов был признать, что во всем произошедшем между нами виноват лишь я один, готов был просить прощения, несмотря на то что не считал себя виноватым. Кто виноват, что так получилось? Никто. Судьба. Рок. Фатум. Что бы ни произошло между нами, ради Игоря нам следовало сохранить хорошие отношения после расставания. Хотя бы их видимость сохранить.
Глядя вслед Зиночке, я плакал. В душе моей смешались разные чувства — горечь, боль, обида и сознание собственного бессилия, сознание невозможности что-либо изменить. В тот день, вечером, я напился так, как никогда не напивался. Опрокидывал рюмку за рюмкой и вспоминал свою прежнюю жизнь. Надо было вспомнить, пережить все заново, чтобы утром, проснувшись, понять, что прошлое осталось в прошлом, быльем поросло, а впереди у меня будущее, светлое, счастливое будущее с Верочкой.
Вернувшись в Одессу, я сделал Верочке повторное предложение, на сей раз уже официальное, как свободный человек. Мой развод с Зиночкой пока еще не был завершен, формальности требовали времени, но я уже считал себя свободным человеком. Мы с Верочкой отметили наш союз ужином в ресторане при гостинице «Бристоль», а затем я на правах мужа переехал из «Бристоля» к ней на Новосельскую улицу. Верочка с матерью и братьями жила в трехкомнатной квартире. На мой взгляд, там было немного тесновато, но это не мешало нашему счастью. Живя там, я часто вспоминал песню, которую когда-то в юности слышал от цыган:
