Читать «Петр Лещенко. Исповедь от первого лица» онлайн - страница 119

В сентябре 1948 года мы решили, что нам пора уезжать. Мамы уже не было в живых. Валечкин муж выздоровел, вернулся в оркестр и стал неплохо зарабатывать. Ничто уже не держало меня в Бухаресте. В советских газетах не писали больше ничего плохого обо мне, вообще ничего не писали. Советские офицеры, вплоть до маршалов, общались со мной по-дружески. Это меня ободряло. Вряд ли бы они позволили себе быть на дружеской ноге с тем, кого считали предателем.

Мы с Верочкой пришли в советское посольство. Нас принял сам посол, Сергей Иванович Кавтарадзе. Сергей Иванович пользуется в Бухаресте и во всей Румынии огромным уважением. Все знают, что в молодости он вел революционную борьбу вместе со Сталиным и что его авторитет в Москве велик. Сергей Иванович был на одном из моих выступлений, тогда мы с ним и познакомились. Он очень тепло принял нас, поздравил с тем, что мы собрались ехать в Советский Союз, и долго рассказывал о нынешней советской жизни. Мы оставили ему свои заявления и ушли радостные. Шли домой пешком и думали о том, как мы станем праздновать Рождество в Советском Союзе. «Новый год! — смеясь, поправляла меня Верочка. — В Советском Союзе празднуют Новый год, а не Рождество! Ах, какой ты иногда бываешь старомодный!» Ей нравится в шутку упрекать меня в старомодности. «Пускай Новый год, — соглашался я. — Главное, чтобы была елка с подарками».

Спустя неделю нам позвонили из посольства и пригласили зайти к секретарю. Мы не верили своему счастью — неужели разрешение получено так скоро? Но, к огромному нашему сожалению, оказалось, что разрешения нет из-за того, что нам следует обращаться в разные инстанции. Я, как иностранец, должен обратиться в советское Министерство иностранных дел, что можно было сделать через посольство, а Верочке следовало возвращаться в Советский Союз через комиссию по репатриации, в которой она состояла на учете. «Хорошо, пускай будет так! — с досадой сказал я секретарю. — Сейчас я напишу вам новое заявление, а затем мы пойдем в комиссию по репатриации!» «Вы не представляете, что будет, — сказал мне секретарь. — Вашу жену отправят в Советский Союз сразу же после обращения. Уже через неделю она будет в Одессе. А вот рассмотрение вашего дела может растянуться надолго. Решение принимается только после тщательной проверки». Об этом я уже слышал и был готов к тому, что все те сведения, которые я указал в заявлении и прилагаемой к нему анкете, будут проверять и что проверка дело долгое. «Тогда мы сделаем так, — сказал я. — Жена получит разрешение и будет ждать, пока его не получу я, чтобы мы уехали вместе». «Так не получится, — снова возразил секретарь. — После получения разрешения (кажется, он называл его «предписанием») ваша жена не имеет права задерживаться в Бухаресте. В противном случае она будет считаться уклоняющейся от возвращения домой, а это приравнивается к измене Родине и карается по всей строгости советского закона. Вам придется на время расстаться». «На сколько?» — хором спросили мы с Верочкой. «Никто не сможет ответить на этот вопрос точно, — вздохнул секретарь. — Несколько месяцев, возможно — год или даже больше».