Читать «Земные громы» онлайн - страница 124

— Вперед! — подал Гудзь команду механику-водителю.

Танк, ломая кустарник, выскочил на мостик и вскоре был уже на противоположном берегу речушки, подминая под себя орудия, давя гусеницами убегающих гитлеровцев. Наша пехота ворвалась в Нефедьево.

Но вот смолкла пушка, затих пулемет. Кончились боеприпасы. Стало слышно, что и мотор работает с перебоями. Механик-водитель развернул израненный КВ и укрылся за одним из домов.

Когда Гудзь, качаясь от угара и усталости, с помощью подоспевших бойцов вылез из башни, он не узнал своего танка. Белая маскировочная краска чуть не вся полностью облетела, но и зеленой почти не осталось. Повсюду чернели круги окалины. 29 снарядов оставили на броне свои вмятины, но ни один не пробил ее насквозь…

— А ведь моей пушки могло и не быть на вашем танке, — задумчиво сказал Грабин, когда Котин закончил рассказ.

— Как это «могло не быть»? — не понял Жозеф Яковлевич. — Разве могли такое орудие забраковать?

— Не в этом дело. Я вообще не собирался работать над танковым вооружением. Случайно один из работников ГАУ подал идею.

Он вспомнил жаркий день. Сочинский санаторий. Шум моря.

— Случайности закономерны, — донесся до него, словно издали, голос Котина. — Не Соркин, так кто-нибудь другой надоумил бы вас. Главное — пушка. Она сама просилась в танк. Слышал, у вас еще и другая просится в башню?

— Вы же знаете: работаю вместе с Морозовым, надо усилить огневую мощь тридцатьчетверки.

В это время раздался звонок. Подняв телефонную трубку, Котин коротко ответил «иду», посмотрел на Грабина:

— Совещание у наркома. А надо бы поговорить. Следом за тридцатьчетверкой вам, Василий Гаврилович, придется подумать и о КВ.

После этого разговора Грабин долго не мог успокоиться. Он ходил по Наркомату из кабинета в кабинет, решал большие и малые вопросы, с кем-то дружески беседовал, с кем-то ссорился, но все время чувствовал такое состояние, словно в его жизни произошло очень важное и радостное событие. Эхо необычного боя долго жило в его сердце.

Пора обновлений

С середины июля 1942 года под Сталинградом развернулись тяжелые и кровопролитные бои. Противник вводил в бой все новые и новые части, гитлеровцы стремились расколоть надвое нашу оборону, выйти к Волге.

Каждое утро и поздно вечером Грабин, прослушивая сводку Совинформбюро, делал пометки на карте крупного масштаба. Вначале обстановка была пугающе тревожной. Черные флажки, которыми Василий Гаврилович обозначал положение наступавших, медленно надвигались на голубую ленту реки. Создавалось впечатление, что гитлеровцы кривым ножом готовы в любой момент перерезать живую артерию, идущую от Москвы на юг. Но уже занесенное для удара лезвие надолго замерло, а потом даже отодвинулось назад.

Артиллеристы, приезжавшие из-под Сталинграда, выглядели иначе. Вместо хмурых, малоразговорчивых бойцов и командиров можно было встретить на заводской территории повеселевших, уверенных в себе фронтовиков. Хитровато улыбаясь, они говорили: