Читать «Вокзал» онлайн - страница 2
Глеб Яковлевич Горбовский
Бабушка, подняв глаза, не удержала равновесия, мягко плюхнулась на приступок, прикрыв лицо голым веничком, будто от солнца заслонилась.
— Здравствуй, мать! — сверкнул чистейшими, сочными зубами прохожий.
И то, что он заговорил с незнакомой бабушкой на «ты», и вся его здоровая, спортивная стать, уверенный, несуетливый взгляд — все это располагало и вместе с тем отпугивало в нем. «Не юноша, но и не матерый мужик…» — определила бабушка и кряхтя стала отрывать от крылечка отяжелевшее за годы жизни туловище. Большой мужчина ловко подсобил ей подняться. Перекинул с плеча на плечо полупустой брезентовый вещмешок и еще раз очаровательно улыбнулся старушке:
— Райком партии по какому адресу будет?
— Рай-ко-ом?! — старушка испуганно сморщилась. — Да кто ж его теперича знает… Не ведаю, гражданин хороший, про такое. А ты, что же, партейный?
— Военная тайна, бабушка… Главное — свой я, русский.
— И куда ж ты, сердешный, направляисси?
— В Москву, мать. Куда же еще… А там видно будет.
— А пришел-то откуль?
— Оттуда… — показал рукой на запад. — От немцев.
— Да неужто?! И ты что же… видел их?
— Видел, бабушка. И руками трогал.
— И они тебя… живым оставили? Как же ты убрался-то от них?
— Как сквозь масло! Даже не поцарапали. У меня, бабушка, шапка-невидимка в котомке.
Бабушка сразу погрустнела, заскребла веником, отвернулась от кавалериста. А тот, сообразив, что сказал лишнее, что старушке не до шуток, пояснил:
— Если с умом, так и с того света выбраться можно. Ладно, мать. Стало быть, не знаешь, где райком?
— Да каки теперь райкомы, каки райкомы?! Пусто в городе. Уехали твои райкомы в Москву.
— А жители?
— И жители уехали. Правда, все больше пешком…
— И никого не осталось?
— Не знаю, не считала. Не моего ума дело.
— А попить дашь?
— Чего тебе? Водицы? Или молочка?
— Молочка. А ночевать пустишь? — посмотрел он на бабку строго, и та заерзала, закрякала, завздыхала:
— Да куда ж от тебя денешься… От такого сокола… Ночуй, отдыхай. До Москвы теперь далеко. Поезда не ходят. Располагайся. Одни мы с Ленюшкой. Внучек мне. Тоже намеднись в Москву собрался. На лисапеде. Да не проехал. Военные люди назад поворотили.
— Я у тебя заплечник оставлю, мать. А сейчас городом прогуляюсь. Любопытно, как люди без милиции живут. Значит, договорились? Ночевать постучусь. Звать-то как величать?
— А Гавриловна.
— Ну, спасибо, Гавриловна. Жди гостей. Фамилия моя Орлов.
— Ты вот что, гражданин Орлов… Райком твой на Советской улице. Поближе к площади. Вот как к монастырю идти. По леву руку. Вывеска така красненькая…
Гавриловна посмотрела вослед уходящему, на его могучую спину, на лохматую, буйную голову, на спокойную раскачку походки, — посмотрела и как бы что-то вспомнила из оттуда, из молодости своей. Чем-то светлым и сильным пахнуло от этого ладного парня. Какая-то прочность, надежность излучалась от его белозубой улыбки, от проникающего, увесистого взгляда карих, с медным отливом, глаз.
И чем он ее уговорил, какими чарами овеял? И на постой пустила, и крынку свежего молочка почала — не пожалела… Попил, губы обтер шинелкой. Улыбнулся, а во рту, словно и не сглотнул молока, — белые зубы сливочные…