Читать «Всемирный следопыт, 1929 № 04» онлайн - страница 68

— Это мой отец.

Вот почему абхазцев этот необычный возраст — сто сорок лет — не поражает так, как нас. Однако Николая Андреевича Шапковского они считают старейшим из всех старцев, и он неоспоримо занимает верхнюю ступень на лестнице человеческого долголетия.

Мне хотелось повидаться с ним, и я обратился с просьбой к правительству Абхазии оказать мне содействие в этом отношении, ибо добраться до него не так-то легко. Товарищ Гегелия, высокий старик с окладистой седой бородой (рядом с ним стоял его сын, девятилетний мальчик) сказал мне:

— Я вызвал бы его в Сухум, но весьма вероятно, что он не доехал бы живым. Дорога длинная и довольно опасная.

Дело в том, что расстояние в тридцать километров от Цебельды до Латы можно проехать только верхом. Мне и моим спутникам обещали предоставить лошадей, и сопровождать нас должны были три конных милиционера. Итак — едем.

На другой день мы выехали в Цебельду, где оставили автомобиль и пересели на горных лошадей. У них ласковый взгляд, они то-и-дело встряхивают длинной гривой и помахивают пышным хвостом. Впереди нас ехали два великолепных всадника, Джикирба и Пилия, начальник абхазской милиции и его помощник, оба высокие и здоровые, в длинных шинелях защитного цвета, в темнозеленых шапках, похожих на мягкие шлемы, с нашитой синей советской звездой, в шевровых кавказских сапогах, мягких, как перчатки. Позади — милиционер Белкания, мингрелец, черноволосый, черноглазый, чернобровый, в черном плаще, в белой фуражке с красным околышем, с винтовкой и нагайкой.

Вскоре в горных ущельях лошадиные подковы застучали по дороге, проложенной в скале. Временами не особенно приятно ехать гуськом над пропастью по этим тропинкам, очень узким, каменистым, совершенно гладким, где копыта скользят, и лошадь сохраняет равновесие только потому, что у нее четыре ноги. В одном месте высится отвесная стена, такая гладкая, что кажется, будто она высечена рукой человека на сотни метров вверх и вниз. Посреди нее тонкой лентой вьется на расстояние полутора километров узкий выступ шириною около двух метров.

Когда въезжаешь на тропинку, не обращаешь особого внимания на головокружительную пропасть, по самому краю которой пробираешься. В глубине пропасти шумит стремительный Кандор, которого не видно. Но когда минуешь это место и потом оглянешься, дух захватывает при мысли, что только что проехал по этому узкому карнизу. Постепенно дорога углубляется в лес. Она становится все более грязной и каменистой. К вечеру приезжаем в Латы.

Тут мы проведем ночь. К старику, который живет поблизости, мы пойдем только завтра утром: теперь слишком поздно. Вот мы во дворе, затем на длинной террасе деревянного дома, который с трудом можно рассмотреть в сумерках.

Жители Латы патриархальны и гостеприимны, как в старину. Обитатели этого дома собрались вокруг очага, разведенного на земляном полу в большой общей комнате; трубы нет, дым уходит вверх под крышу и закапчивает потолок. Никакой мебели, кроме шкапа и небольших скамеек. В этой общей комнате нашли приют и куры, и кошки, и козел, привязанный к стене. Стены сплетены, как корзина, и снаружи эта часть дома похожа на большой квадратный кузов.