Читать «Исцеляющая» онлайн - страница 4

Блуждая в этом мраке, Эйва продолжала звать Уоша. Он стоял там, в самом центре темноты, его бледная кожа едва заметно светилась. Он был покрыт синяками, на лбу – порез, одежда перепачкана цементной пылью, рубашка на правом боку разорвана, из раны текла кровь. Но, похоже, Уош не обращал на это внимание. С ничего не выражавшим лицом он смотрел на Эйву.

– Все в порядке, – произнес он голосом, чем-то напомнившим голос ее матери, умершей пять лет назад. – Все будет в порядке.

И он улыбнулся. Россыпь мелких веснушек на его лице походила на корицу, просыпанную по скатерти. Он рассмеялся – опять голосом матери Эйвы.

Эйва открыла глаза. Отец продолжал выкрикивать ее имя. Тело болело и саднило. Она все еще стояла на коленях рядом с Уошем, прижимая ладони к ране, пальцы стали липкими от его крови. Послышался вой «скорой», чьи-то вопли и плач. Люди зарыдали то ли от страха, то ли оплакивая Мэтта Купера, или просто потому, что не понимали, как в мгновение ока праздник превратился в кошмар.

Потом она услышала голос Уоша.

– Эйва, – произнес он, открывая глаза. – Эйва, что это ты делаешь?

Он положил левую руку поверх ее пальцев, прижатых к ране.

– Нет, Уош! – быстро проговорила она. – Мне нельзя их убирать! У тебя кровь! Я должна остановить кровотечение!

Но тут силы ее окончательно покинули, голова закружилась. Так что Эйва не могла больше сопротивляться, и Уош убрал ее ладони.

Там, где прежде тело мальчика проткнул железный штырь, показывая, что в этом мире дети не могут чувствовать себя в безопасности, теперь была чистая, здоровая кожа.

– Что ты делаешь? – снова спросил Уош, поднимая на нее взгляд.

Мир начал ускользать, будто оборвались крюки, на которых он держался. Мерцающее лицо Уоша растворилось в полумраке, затем исчезло, сменившись пустой, безграничной темнотой.

Новость о том, что Эйва излечила Уоша, распространилась со скоростью лесного пожара. Кто-то, оказывается, заснял все на сотовый, видео было выложено в сеть и набрало множество просмотров по всему миру. Оно так и рвалось с экрана, притягивая к себе горящие взоры и будоража воображение целой планеты, издавна лелеющей тайную надежду на существование чудес.

Следующие несколько дней Мейкон провел в больнице, не отпуская руку Эйвы. Он разговаривал с дочерью, хотя она едва ли не все время пробыла без сознания и почти не узнавала отца. Эйва существовала как в тумане, однако видела его лицо и понимала, что с ней что-то не так. Отец казался встревоженным, испуганным, неспособным поверить в случившееся, но вместе с тем – решительным. Точь-в-точь таким, каким был, когда Эйва, играя с Уошем в лесу за домом, напоролась на сучок, воткнувшийся в бедро дюймов на пять с лишком. Отец тогда принес ее домой, посадил на кухонный стол и принялся осматривать рану, откуда, словно обломок примитивной стрелы, торчал сучок. То же выражение, означавшее, что дело обстоит серьезно, было у него сейчас.

Кроме него в палате находились и другие люди. Стояли, чего-то ожидая. Врачи и еще какие-то с телекамерами и микрофонами. У всех, включая отца, приколоты бейджики. Всякий раз, когда кто-то заходил, из коридора доносились возгласы и сверкали вспышки. Снаружи у двери дежурили трое полицейских.