Читать «Исцеляющая» онлайн - страница 17
Джейсон Мотт
В дверь постучали. Не успели Мейкон или Эйва ответить, как створки распахнулись и внутрь вломились двое мужчин, одетых врачами. Однако что-то было не так: слишком молоды, и глаза какие-то диковатые. Мейкон с Эйвой вскочили на ноги.
– Это она! – воскликнул один, у него были темные волосы и нос картошкой. – Помогите нам, – затараторил вошедший, – наш отец, он очень болен. Несколько недель назад у него случился удар, и лучше ему не становится…
Второй, длинноволосый блондин, был пониже ростом, на его верхней губе блестели бисеринки пота. Пока первый говорил, он не сводил глаз с Эйвы. Глаза у обоих были испуганные, умоляющие.
– Отец не может пошевелить правой половиной тела, – прибавил первый.
При этом он шумно сопел, торопливая речь звучала неразборчиво. Они явно переоделись врачами, чтобы пробраться мимо охраны. Мейкон двинулся вперед, прикрывая собой дочь. Рука шерифа привычно легла на бедро, нащупывая пистолет, который он по приезде в больницу оставил в запертом «бардачке» патрульной машины. Тогда он начал оттеснять Эйву от мужчин.
Она испуганно выглянула из-под отцовского плеча. Что бы ни говорили Уош и Мейкон о творящемся после авиакатастрофы, она им не очень-то верила. Наверное, просто не хотела. Всегда удобнее сделать вид, что в твоей жизни ничего не изменилось, хотя ты отчетливо понимаешь, что прежнее уже не вернется.
Из коридора послышался топот: кто-то бежал к палате. Блондин оглянулся.
– Твою же мать, – выругался он и потянул брата за руку, давая понять, что пора сматываться, затем застыл, сообразив, что далеко им не уйти, а самое главное – так и не удалось решить свою проблему. Поэтому он обогнул брата и двинулся к Эйве. – Мы просто очень хотим, чтобы папаше стало получше, – продолжил он тоскливо-настойчивым тоном, тыча пальцем в девочку. – Она может сделать для него то же, что и для того пацана. Вот и все, что нам нуж…
Его слова оборвали двое полицейских, ворвавшиеся в палату и повалившие братьев на пол. Тот, у которого был нос картошкой, основательно приложился о линолеум. Изо рта у него пошла кровь. Но даже когда коп, упершись коленом ему в спину, защелкивал у него на запястьях наручники, мужчина не сводил глаз с Эйвы, продолжая безмолвно умолять о помощи.
Как и предполагала Эйва, момент выхода из госпиталя был ужасен. На них с отцом обрушился смутный вихрь неразборчивых воплей, фотовспышек, стрекотания камер и людей, скандирующих ее имя. Полисмены стояли стеной, отгораживая их с отцом от толпы. Они сформировали коридор, достаточно широкий для того, чтобы можно было пройти к машине, спереди и сзади которой сверкали мигалками полицейские автомобили.
Отовсюду напирало море распяленных ртов, снова и снова зовущих Эйву по имени, и она не могла заставить себя отвернуться. Но каждый раз, когда она силилась разглядеть, кто же именно ее зовет, взгляд застила очередная волна ярких вспышек. Невозможно было сосчитать, сколько здесь репортеров, сколько телекамер или людей, размахивавших плакатами с надписями «ЭЙВА – ЭТО ИСТИНА» или «ОНА – ЧУДО». Ее взгляд задержался на женщине с плакатом, на нем можно было прочесть: «УМОЛЯЮ, ПОМОГИ МОЕМУ РЕБЕНКУ». Незнакомка с вьющимися светлыми волосами выглядела основательно потрепанной жизнью, у глаз залегли глубокие морщины. Она не кричала, не приветствовала восторженно Эйву, как другие. Просто не отводила от девочки умоляющего взгляда.