Читать «Парфюм. История ароматов XX века» онлайн - страница 180

Цена за флакон «лимитированной серии» устремляется вверх, начиная со старта в пять тысяч фунтов. Такой флакон инкрустируют кристаллами, укладывают в атлас. В составе обязательны самые редкие и дорогостоящие ингредиенты. Поэтому такие парфюмы становятся духовным возвращением к придворным парфюмам девятнадцатого века, доступным лишь избранным. Они напоминают о тренде нового тысячелетия: рестораны предлагают самую дорогую из возможных версию фастфуда, когда к бургеру с мраморной говядиной «вагю» добавляют фуа-гра и посыпают блюдо стружкой из белых трюфелей. Этот тренд в чем-то похож на «высокую моду», когда выполненное на заказ платье расшивают вручную бисером, на что требуются долгие часы работы. Парфюм по цене пятьдесят тысяч фунтов? Не исключено, но вряд ли.

Эти парфюмы с ценником, отражающим истинную стоимость ингредиентов, могут включать в себя уд (агаровое дерево), привычное сырье для парфюмов Среднего Востока. Агаровое дерево произрастает в Юго-Восточной Азии и выделяет ароматическую субстанцию, тем самым защищая себя от грибковой инфекции. Чистый натуральный уд может пахнуть, как сыр стилтон. Если его разбавить и добавить в парфюм, он пахнет так, словно вы затерялись внутри виолончели. Сырье чудовищно дорогое, но существует его синтетический аналог, который просочился в мейнстрим. Парфюмы с удом продолжают производить, и для тех, кто ненавидит сладкие запахи, это долгожданное облегчение.

Долгое время вся эта нишевая активность словно оставалась за рамками мейнстрима: только для специалистов. Потом люксовые бренды начали предлагать новые линейки эксклюзивных ароматов для знатоков, отыскивая исходные формулы в своих архивах и продавая их лишь в избранных универмагах и бутиках по всему миру. В 2015 году что-то явно изменилось, когда Estée Lauder приобрела éditions de Parfum Frédéric Malle и бренд Le Labo. Нишевая парфюмерия, некогда заповедник для самых трендовых универмагов и независимых ретейлеров, вливается в крупнейшие компании парфюмерной промышленности. Окажутся ли их самые необычные линейки в мейнстриме и наводнят ли они торговые центры? Или вместо нескольких мегановинок предыдущих десятилетий в будущем будут появляться недорогие в производстве парфюмы, каждый из которых будет продаваться в меньших количествах, но в сумме они дадут хорошую прибыль? Могут возникнуть тысячи микробрендов, столь же многочисленных, как пивоварни и кофейни, к которым мы уже начинаем привыкать, и таких же разнообразных, как и торговля алкоголем. Или парфюмерная промышленность обрушит сама себя? Но ведь людям всегда хочется приятно пахнуть, верно?

***

На протяжении двадцатого века парфюмы ускользали от нас, словно юркие угри. Они не знали – да им это было безразлично – являлись ли они произведением искусства или коммерческим проектом, слыли особыми или тривиальными, возвышенными или трэшевыми, приземленными или воздушными. Некоторые парфюмы – это ископаемые своей эпохи, свидетельства определенного момента времени, и поэтому они подвержены старению. Некоторые из тех парфюмов, о которых мы говорили на страницах этой книги, уже замедляют обороты, уходя в безвестность. Какие-то ароматы нам никогда уже не доведется понюхать. Но многие еще держатся на плаву. Их биография и история все еще развиваются. Они живут, дышат, идут в ногу со временем и с нами, находя себе новых владельцев, которые их обожают. У каждого парфюма тысяча историй, и большинство из них мы никогда не услышим, потому что они слишком личные.