Читать «Русский ураган. Гибель маркёра Кутузова» онлайн - страница 190

— Есть у нашего народа сердце, есть! — ликовал Дмитрий Емельянович. На него вдруг нахлынул мощнейший поток счастливых воспоминаний жизни, где каждый человек представал с какой-то почти ангельской стороны. Первой вспомнилась проводница Наташа с ее детьми, которые превращались в пальто и шубы. Он бы сейчас так и расцеловал ее ямочки на щечках и этих детей! Тихозерский царствующий дом он проехал мимо, мысленно унесшись в Ульяновск, где ему припомнилась Инесса, глупая гупёшка. Очень она, конечно, бомбардировочная, но в душе хорошая. Жалко ее, так и не нашла своего мужика, да и найдет ли?.. Еще жальче — бесконтактную, беззлобную дурёшку, так ведь и погубит себя в дурмане псевдоиндийских благовоний. И Галантерею жалко с ее Псевдопеле, а также и пионерок в гостинице «Красной» нельзя было не пожалеть, как они у него от субботника прятались. А до чего ж приятно было вспомнить хабинских казаков-кубанцев! Что за люди! Каждый — как песня! И жены ихние очень правильно себя вели — нельзя допускать такого либерализма в отношениях, чтобы ты поутру приходишь со вчерашними собутыльничками, а жена тебе должна прием на правительственном уровне устраивать!

С неожиданным добром вспомнились чеченцы, которые не перерезали им горло, а отпустили на волю в Моздоке. И, конечно же, образ генерала, теперь, когда Дмитрий Емельянович был далек от этого непредсказуемого человека, представал в самом лучезарном и героическом виде. Казалось, придешь в Светлоярск, а там уже памятник ему стоит, ведь он говорил, что бывал в родном городе Выкрутасова. И надпись на постаменте: «Герой России Виктор Светлоярский».

Постепенно, побывав мысленно в Нижнем Новгороде и в Ярославле, с восторгом вспомнив подвиг Нины, не поддавшейся его соблазнению и сохранившей верность мужу, Дмитрий Емельянович возвратился воспоминанием в Москву, пожалел стареющую в иззебренном кругове Тамару, а заодно и Марину, не понимающую, что она губит душу, занимаясь жульничеством в компании с такими, как Людвиг.

Пришло время для Раисы. И он простил ее. Простил и сказал:

— Живи, Рая! И будь счастлива, если сможешь. Может, и в твоем Гориллыче человеческое проснется, ведь недаром считается, что некоторые люди произошли от обезьян.

Он отвел добрых полчаса своего пути на воспоминания о той счастливой жизни, которую прожил, будучи мужем Раисы. Там много было хорошего. Но ведь все не вечно. Нельзя быть все время счастливым. К тому же, как сказал поэт, есть покой и воля. И Дмитрий Емельянович в эти утренние часы своего сорокалетнего юбилея, как никогда в жизни, испытывал радость обладания и тем, и другим — и покоем и волею!

Наконец, воспоминания вернули его в юношескую пору, в Светлоярск двадцатипятилетней давности, где он был впервые по уши влюблен в соседскую девочку Наташу Лодочкину, грациозную, высокую, красивую…

— Наташенька! — промолвил он со слезами в голосе. — Я иду к тебе! Оказывается, я всю жизнь любил тебя и только тебя! Как же меня крутило по жизни, как навыкрутасило! Это же надо было весь мир объездить, и даже более того — всю Россию обойти, — чтобы только вернуться к тебе! Казалось бы, чего проще — сел на поезд Москва — Светлоярск и прилетел, но нет — вон какими лабиринтами плутал, за три моря ходил синицу искать. Ловил воробья в небе, думая, это журавль, а журавль рядом стоял.