Читать «Основания девятнадцатого столетия» онлайн - страница 6
Хьюстон Стюарт Чемберлен
Тем временем эта пустая фраза поражает нас слепотой и мы не признаем, что (а это лежит на поверхности) наша цивилизация и культура, как любая более ранняя и любая другая, являются плодом определенного, индивидуального человеческого вида, обладающего большими талантами, но и тесными, непреодолимыми ограничениями, как все индивидуальное. Так и витают наши мысли в безграничном гипотетическом «человечестве», не учитывая при этом конкретно данное и единственно эффективное в истории, а именно определенного индивидуума. Отсюда неясность нашей исторической периодизации. Если одну линию разграничения проводят через 500–й год, вторую — через 1500–й год, называя эту тысячу лет «Средневековьем», то тем самым расчленяют органическое тело истории не подобно опытному анатому, но разрубают его подобно мяснику. Взятие Рима Одоакером и Дитрихом фон Берном — только эпизоды вступления германцев в мировую историю, длившуюся тысячелетие. Решающая идея, а именно идея наднациональной мировой империи, — не умалилась, напротив, она долгое время оживлялась появлением германцев. Если 1–й год как год Рождества Христова сохраняет для истории человеческого рода и просто для истории вечно знаменательную дату, то 500–й год не говорит ни о чем. Еще хуже обстоит дело с годом 1500–м. Если мы проведем здесь черту, то мы проведем ее через все осознанные и неосознанные устремления и развития: экономические, политические, художественные, научные, — которые и сегодня наполняют нашу жизнь и стремятся к еще далекой цели. Если придерживаться понятия «Средневековье», можно легко найти выход: для этого достаточно сознания, что мы, германцы, вместе с нашим гордым XIX веком находимся в «среднем времени» (как обычно пишут старые историки). Да, в настоящем Средневековье, так как преобладание временного, переходная стадия, почти полное отсутствие определенного, законченного, уравновешенного является признаком нашего времени. Мы находимся в «середине» развития, уже далеко от начальной точки, и, очевидно, еще далеко до конечной точки.
