Читать «Воспоминания советского посла. Книга 2» онлайн - страница 386

Галифакс внимательно выслушал меня, но не согласился. Он стал теперь доказывать, что во всяких переговорах очень важен «человеческий элемент», а этот «элемент» предусматривает обязательство взаимных уступок. Без таких взаимных уступок не может быть создана «атмосфера», содействующая успешному ходу и исходу переговоров. Мы делаем ошибку, если игнорируем вопрос об «атмосфере».

— Прослушав ваши соображения, — резюмировал я, — готов, пожалуй, признать, что Советское правительство действительно сделало одну ошибку: оно не учло «базарных» методов английской дипломатии и потому слишком рано и слишком откровенно обнаружило свой «железный минимум». Но, право же, нам нет оснований извиняться за эту ошибку.

Чем дальше шли переговоры, тем яснее становилось, что англичане и французы просто проводят тактику саботажа. Европейская обстановка накалялась с каждым днем. Гроза явно собиралась над Данцигом. 18 июня туда прибыл Геббельс и произнес бешеную речь, в которой прямо заявил, что приближается время, когда Данциг станет частью гитлеровской Германии. В последующие дни тысячи немецких «туристов» наводнили город; в огромных количествах туда доставлялось контрабандой разнообразное оружие вплоть до тяжелой артиллерии; нацистский лидер в Данциге Ферстер обратился к населению с призывом не пожалеть усилий для превращения его опять в германский город. Под влиянием всех этих событий напряжение в германо-польских отношениях все больше возрастало, а волнение в Лондоне и Париже все увеличивалось. Выступая 27 июня в парламенте, Даладье заявил, что «еще никогда Европа не была в таком смятении и тревоге, как сейчас», а пять дней спустя, 2 июля, французский премьер констатировал, что «общая ситуация в Европе чрезвычайно серьезна». В речи, произнесенной 28 июля в Лондоне, Черчилль говорил:

— Я очень озабочен положением, в котором мы в настоящее время находимся. Оно очень похоже на прошлогоднее, с той, однако, разницей, что в этом году у нас нет возможности к отступлению. Нас не связывал договор об обязательствах с Чехословакией. Сейчас мы дали абсолютную гарантию Польше. Все говорит о том, что нацисты сделали необходимые приготовления для того, чтобы принудить Польшу к уступкам. Если Польша не уступит, она будет атакована крупными силами с запада и юга.

И даже сам Галифакс в речи 29 июня в очень мрачных красках рисовал открывающиеся перед Европой перспективы.

И вот, несмотря на все это, англичане и французы продолжали тянуть свою нудную, искусственно надуманную канитель в переговорах о тройственном пакте. Одним из их любимых методов при этом было затягивание своих ответов на наши предложения или поправки. Как раз в эти дни я сделал небольшой статистический подсчет о том, сколько времени потребовалось для подготовки своих ответов советской и англо-французской стороне. Цифры получились очень любопытные. Оказалось, что из 75 дней, которые к тому времени заняли переговоры, СССР для подготовки ответов взял только 16 дней, а Англия и Франция — 59. Неудивительно, что эти цифры были использованы в советской печати. 29 июня 1939 г. «Правда», писала: