Читать «Поэзия и сверхпоэзия. О многообразии творческих миров» онлайн - страница 255
Михаил Наумович Эпштейн
Примечания
1
2
«…dichterisch wohnet / Der Mensch auf dieser Erde». Из стихотворения «In lieblicher Bläue…» Эти строки приобрели особую известность благодаря их рассмотрению в статье М. Хайдеггера о Гёльдерлине.
3
4
5
http:/evene.lefigaro.fr/citation/sais-poesie-indispensable-sais-2206.php
6
В частности, legenda называлось собрание житий или литургических отрывков для ежедневной службы. То, что становится легендой, приобретает статус священного текста.
7
8
9
10
11
См.: Русская литература в историко-функциональном освещении. М., 1976; Время и судьбы русских писателей. М., 1981, и др. труды.
12
13
Такие строки А. Вознесенского, как «Мир храпу твоему, Великий Океан», «Всадим заступ в задницы пахотам и кручам», «Пляшет чан по-половецки. Солнце красной половешкой» и т. п., по своей бурлескной выразительности вполне сродни Державину, который так, например, обращается к Зиме: «Кати, кума драгая, в шубеночке атласной» и пр.
14
15
Дань признательной любви. Русские писатели о Пушкине. Л., 1979. С. 138.
16
17
18
19
По терминологии В. Непомнящего, это «сентиментальная» модель подхода к Пушкину, сменившая «мемориальную». Образец такого «вольного» подхода: «Мне дорог Пушкин, каким он был, – грешный, лохматый, веселый, трагичный, злой, несгибаемый… верный, влюбчивый, непостоянный». (Новый мир. 1974. № 6. С. 251).
20
«Скучно, моя радость! вот припев моей жизни», – пишет Пушкин А. Дельвигу в 1823 году (Т. 9. С. 75). И таких признаний, особенно в последние годы, у него много.
21
22
Там же. С. 372–373.
23
Отсюда и такое явление, как «народное пушкиноведение», фольклорное начало, вносимое в саму науку о Пушкине. См.:
24
См.:
25