Читать «Антропоцентризм» онлайн - страница 4

— А как… это… креститься? Вот так?

— Нет-нет, — запротестовала Вера Павловна. — Сначала пальцы на лоб, потом до пупа, потом направо, а кончаешь у сердца. И тут же кланяешься. Да на голову платочек или косынку повяжи.

Оля принялась искать свою белую косынку. Искала она покорно и слепо. По стеклу забарабанили первые капли дождя.

— Ну не могу я это видеть! — взорвался Дима, бросая приемник на кушетку. — Тетя Вера, вы что, заодно с бабками из «богадельни»?!

— Хватит, в самом деле, — устало сказала молчавшая до сих пор Тамара. — Давайте дальше чай пить.

Она поднялась из-за стола и начала вытирать расплескавшийся чай.

— Оля, тетя Вера, Дима, помогите мне.

Никто не откликнулся. Оля тщательно завязывала под подбородком косынку с красным крестиком. Вера Павловна умильно-ласково наставляла ее. Дима обалдело уставился на Олю.

За окном сверкнула ослепительная молния. От яростного раската грома все оглохли на несколько секунд. Ветер швырял в окно пригоршни дождя.

— Ну вы и распсиховались! — выдохнул наконец Дима.

— Ты не понимаешь, что обижаешь всех нас?! — в сердцах выкрикнула Тамара.

— Прошу прощения, — безразлично буркнул практикант (кажется, он действительно не понимал). — Но что из этого? Допустим, и мне не по себе. Ладно. Но ведь и раньше бывали землетрясения и наводнения…

— Пресвитер сказал! — запальчиво возразила Оля.

— А ты привыкла все по указке делать. Папа-мама сказали, чтоб паинькой была — ты паинька. Учительница сказала, что бога нет

— ты поверила. «Святое письмо» сказало, что конец света — ты креститься учишься.

— Ну вот что. Ты ее не тронь. Не тронь, говорю! — еще строже одернула практиканта Вера Павловна.

— Кстати, тетя Вера, — Дима заискивающе улыбнулся. — Говорят, вы самый большой спец по этим делам. Что там еще за знамения?

— Ой, не знаю я, — Вера Павловна сокрушенно покачала головой. — Ой, не знаю. Жаль, «Святое письмо» промокло. А я что? За деток, за внучаток в церкви свечку поставить, на Пасху, на Спасы там, на Троицу, то да се…

Дима презрительно фыркнул.

— Ну вот! Даже неизвестно, чего бояться.

— Вода обратится в кровь, что ли? — неуверенно сказала Вера Павловна.

— Я в Запорожье ездил, так там давно красная речка через весь город течет. Это от взвеси руды. Что дальше?

— А может и нет. Белые волки побегут по земле… Нет, это после. Ангелы затрубят… Нет, это будет зов на Страшный Суд. Не помню, — честно призналась Вера Павловна.

— Пресвитер говорил, что что-то там обломается.

— Печати вроде бы… Не знаю.

— Да уж, тетя Вера, слабовато у вас с теорией, — язвительно заметил Дима. — А как насчет последней песни воробья?

Тут все действительно услышали отчаянное чириканье. По другую сторону окна в стекло испуганно бился жалкий, промокший воробей.

— Надо впустить его! — крикнула Оля и первой бросилась к окну. Глупая птичка мигом упорхнула прочь. Ей бы где-нибудь укрыться от ливня, однако то ли от испуга, то ли по какой другой причине воробей сел прямо на тротуар, в яркий круг света от уличного фонаря, иссеченный струйками воды. Всем показалось, что он нахохлился, растопырил крылышки, открыл клювик и, видимо, чирикнул.