Читать «Рассказы из блога автора в “ЖЖ“, 2008-2010» онлайн - страница 11

Александр Александрович Чубарьян

— Если ты надеешься на чудо, то я могу пообещать тебе — чуда не будет.

Прошла ночь — полная страха и одиночества. Трансформация в волка не помогла — зверь остался лежать на полу, не в силах двинуть лапами. До Оллана доносились какие-то крики, слышимые откуда-то издалека, но он не мог разобрать слов и молча лежал на земле, испытывая непреодолимое желание завыть. Только это он тоже не мог сделать.

Оллан вернулся в обличье человека за несколько минут до того, как в сарай вошел Узур в сопровождении всё также одетых в черные одеяния двух спутников эмиссара.

Староста потоптался на пороге и, опять почему-то глядя в сторону, сказал:

— Ты прости нас, Оллан. Прости, если сможешь. Мы простые люди и мы не сможем противостоять… — он закашлялся. — Поверь, нам будет очень сильно тебя нехватать, даже если мы и не сможем потом этого понять. Прости.

Узур повернулся и вышел из сарая. Он не знал, что Оллан изо всех сил пытался спросить его, за что староста просил у него прощения. Пытался — но не смог.

После полудня его вытащили из сарая — два человека в черном положили его на лошадь и направились в центр поселка.

А там Оллан увидел огромный столб, врытый в землю и обложеный пучками соломы. Вокруг него молча толпились все жители деревни, но при виде Оллана толпа пришла в движение. Крики раздались со всех сторон, многие тянули к вервольфу руки, а через несколько секунд Оллан смог разобрать те фразы, которые кричали его односельчане.

— Люди, вот он! Проклятый оборотень! Убийца! Тварь! Сдохни, чудовище! Смерть оборотню! Смерть! Смерть! СМЕРТЬ!!!

Он был необычным вервольфом — в нем не было желания убивать, он никогда не испытывал злости и ненависти, и ему было намного тяжелее, чем другим оборотням, попавшим в лапы эмиссаров Двенадцати. Оллан понял, за что просил прощения Узур, понял, что страшнее смерти и совсем не почувствовал, когда огонь — Алый Огонь Очищения — лизнул его тело. Последнее, о чем он подумал, это то, что скорее всего, с ненавистью умереть было бы намного легче. Но он не умел ненавидеть и убило его не пламя, а боль, которая была во сто крат сильнее огня. Боль, которая действительно была страшнее смерти.

Биограф

Биограф первой категории Пол Ленски любит ездить в метро. С его-то работой он вполне может себе позволить себе ездить на позолоченном бентли с бриллиантовыми дисками, но он ездит в метро.

Конечно же, он бывает там не под своим лицом. Его хоть и не показывают по телевидению, но знает огромное количество человек. Тех, которые сейчас толкают его в спину, топчутся по ногам и огрызаются на замечания.

Поэтому Пол Ленски искусно маскируется. Он может быть бородатым студентом, старенькой бабулькой-китаянкой, беременной проституткой и даже пьяным менеджером. Уж с теми возможностями, которыми обладает любой биограф первой категории, Пол Ленски может позволить себе любую маскировку. Наверняка, захоти он — и его превратили бы в самого настоящего джанхарского барса. Но джанхарские барсы не ездят в метро, так что Пол Ленски ограничивется вполне реальными персонажами.