Читать «Жуков. Маршал на белом коне» онлайн - страница 398

Оказывается, в Президиуме ЦК моё предложение было истолковано так, как будто я пытаюсь диктовать свою линию Президиуму, как будто не отвечающую марксистско-ленинской линии ЦК по югославскому вопросу.

Однако несколько лет спустя, после поездки Хрущёва в Югославию, Югославия была признана действительно социалистической страной и, безусловно, дружественной нашему народу, а тогда, в 1957 г., меня за такую точку зрения выругали по возвращении в Москву из Югославии, хотя за эти минувшие годы ничего в Югославии и не изменилось.

Из Югославии мы вылетели на Ту-104 в Албанию, где нас очень гостеприимно встретил албанский народ, его армия и руководство партии.

Находясь в Албании, я получил сведения о том, что Президиумом ЦК созван партактив военных работников и что до моего возвращения в Москву мне из Москвы не могут передать, по каким вопросам проходит партактив, на котором присутствует весь руководящий состав армии и флота и в полном составе Президиум ЦК партии.

Вполне естественно, меня не могло не насторожить и не взволновать то обстоятельство, что актив собран почему-то в моём отсутствии. Я запросил своего первого заместителя Конева. Он ответил через мой секретариат в том же духе. Настроение было испорчено. Через пару дней мы вылетели из Албании в Москву.

Приземлились мы в аэропорту Внуково.

В окно самолёта я увидел встречающих меня всех маршалов Советского Союза и главнокомандующих всеми видами вооружённых сил, среди которых был Чернуха — технический работник при Президиуме ЦК.

После того как мы все перездоровались, ко мне подошёл Чернуха и сказал, что меня сейчас же приглашают на Президиум ЦК. Там, говорит Чернуха, все в сборе.

Я сказал, что заеду домой, переоденусь и сейчас же приеду. Явившись в Президиум, я увидел за общим столом всех членов и кандидатов Президиума, а также всех тех маршалов, кто встречал меня на аэродроме. Мне предложили коротко доложить о поездке в Югославию и Албанию. Я доложил основное.

Хрущёв предложил утвердить отчёт, за исключением моего мнения о Югославии, руководство которой якобы проводит явно не коммунистическую линию в строительстве Югославии и во взаимоотношении с Советским Союзом. Затем Хрущёв сказал: “За время вашего отсутствия Президиум ЦК провёл партполитактив Министерства обороны. По этому вопросу доложит Суслов”.

Суслов начал с того, что “на партактиве установлено, что министр обороны маршал Жуков в своей деятельности проводит неправильную политическую линию, игнорируя политических работников, игнорируя Главное Политическое Управление, а политработников считает бездельниками. Маршал Жуков груб во взаимоотношениях с подчинёнными и поощряет тех, кто прославляет его как выдающегося полководца” Взял слово Микоян: “Мне непонятна и до сих пор волнует одна фраза, сказанная Жуковым на Президиуме ЦК во время борьбы с антипартийной группой Маленкова — Молотова” Жуков сказал: “Если будет принято решение, предложенное Маленковым, то он — Жуков не подчинится этому решению и обратится к армии. Как это понимать?” Я тут же ответил, что: “Да, это было сказано, но я говорил, что обращусь через парторганизации армии к партии, а не к армии”. — “Значит, вы сознательно об этом говорили? — сказал Микоян. — А я думал, что вы тогда оговорились”. — “Вы что, забыли ту обстановку, которая тогда сложилась?” — ответил я Микояну.